Я провёл пальцем по углублению. Кровь впиталась мгновенно. Знак
Огня поднялся — густо-красный, как расплавленный металл, и
закружился в вокруг. Воздух завыл. Каменные стены вспыхнули светом,
и даже пол под ногами нагрелся. Я встал, глядя, как знак вращается,
пульсирует. Это была не просто руна. Это был язык — древний,
огненный, звучащий прямо в голове.
«Сожги, чтобы очистить. Сожги, чтобы
запомнить. Сожги, чтобы жить.»
— Ты ошибаешься, — сказал я в никуда. — Я не мясо. Я повар.
И огонь загудел. Пламя знака закружилось над полом, яркое,
рваное, как дыхание кузнечного горна. В воздухе запахло горелыми
травами и мокрым песком — странное сочетание, чуждое и тревожное.
Азар стоял прямо под ним, и пламя отбрасывало на его лицо
беспокойные тени, делая его черты зыбкими, как в кривом зеркале. Он
больше не улыбался. Только смотрел.
— Ну, началось, — хмыкнул я, отряхивая ладонь от засохшей крови.
— И в этот раз без прибауток про шашлык, да?
Азар медленно поднял руки.
— А зачем прибаутки, Стас, когда пришло время истины?
И с этими словами его тело начало меняться. Сперва хрустнули
кости — негромко, но с таким звуком, будто лопалась старая
древесина. Его кожа вспучилась, словно под ней кипел жир. Ткани
начали трещать. Белая куртка с пятнами жира разошлась по швам,
потом вспыхнула ярко-жёлтым пламенем, которое тут же слилось с его
руками. Лицо Азара вытянулось, черты расплылись и стали меняться,
как в замедленной плавке металла.
Потом исчезли глаза — на их месте остались лишь две дыры, из
которых вытекал красный свет. Затем пропали губы, и появилась
пасть, широкая, усыпанная обугленными клыками. Лоб прорезали рога —
не такие, как у чертей из мультфильмов, а длинные, выгнутые назад,
чёрные, как уголь. Вместо ног — копыта, вместо кожи — нечто,
покрытое трещинами, как остуженная лава.
Я не мог пошевелиться. Не от страха — скорее, от той неукротимой
силы, что внезапно заполнила пространство. Весь зал словно сжался,
воздух стал вязким, как сироп. И тогда я услышал его голос.
Не ушами. Внутри. Прямо в черепе.
— Ты — особенный, Стас. Ты чувствовал это всегда, верно?
Что ты не такой, как другие. Что вокруг тебя всё
странно, всё не так. И вот
почему.
— Если ты сейчас начнёшь рассказывать мне, что я избранный, я
уйду, — прошипел я. — Правда, не знаю куда и как, но уйду.