Память не отзывалась, и Маан,
мысленно махнув рукой, начал рассказывать первое, что пришло ему на
ум.
— Было одно дело. Много лет назад.
Геалах, нечего так ухмыляться! Впрочем, да, ты тогда наверняка еще
был молокососом сотого социального класса, — все с готовностью
засмеялись, — Да и Контроль в то время был совсем другой. Мунн был
молод, а инспекторов не набралось бы и два десятка. Луна только
начала понимать, что такое Гниль, и как с ней придется
бороться.
— Да уж… Бороться… Скорее,
уничтожать.
На перебившего цыкнули, и Маан
продолжил:
— Каждую неделю появлялись новости об
изобретении препаратов, которые могут блокировать Синдром Лунарэ, и
не проходило месяца, чтобы какой-то доморощенный ученый не заявил:
загадка разгадана. Мы все хотели простых решений… Забыв, что у
сложных задач простых решений не бывает. Ну да, я ушел в сторону…
Извините. А история эта про одну девушку, которая жила здесь, на
Луне.
— Красивую? — тут же спросил Тай-йин.
Опять засмеялись.
— Да, наверное. Она была симпатичной,
определенно. Хотя я, честно говоря, не помню точно ее лица. Ей было
девятнадцать. И вот с ней случилась эта история, в которой я был
лишь одним из действующих лиц.
— Впечатляющее вступление, шеф.
— Как обычно, — Маан попытался
улыбнуться, но губы почему-то стали сухими и непослушными, —
Вообще-то, тогда мне это дело не показалось забавным, только сейчас
я нахожу в нем некоторую иронию. И иронию весьма злую.
— Она схватила Лунарэ? —
поинтересовался кто-то.
— Ее парень. Он был на второй стадии,
когда мы за ним пришли. Высокий, крепкий, мечта любой девчонки. Он
оставался таким же, когда я впервые увидел его, и если не знать,
что скрывается под этой красотой, никогда не догадаешься.
— Гниль.
— Да, он гнил изнутри. Вторая стадия,
такое невозможно не заметить. Она тоже должна была знать, но не
обратилась в Контроль. Естественно. В те времена с большой неохотой
доносили на членов своей семьи, понадобилось два десятилетия
информационной работы Контроля, чтобы статистика выглядела такой,
какой ее сегодня видите вы. Но я уже говорил, что тогда многое было
иначе.
— Хм, времена меняются, - философски
заметил Месчината.
— Он стал Гнильцом, а она слишком его
любила, или же, слишком жалела, что в данном случае не играет
никакой роли. Заметили его случайно, соседи. У него начали выпадать
ногти. Гниль стала отторгать человеческую часть, ведь плоть уже
принадлежала ей, и не Гниль, а он оказался в этом теле случайным
гостем. На парня донесли, и мы прибыли на «оперативку», как сотни
раз до этого. Но он умудрился сбежать.