Пока трое разбойников пытались изобразить из себя таможенников,
один медленно обходил телегу с явным намерением зайти со спины. Я
заметил манёвр, но виду не подал. Решил потянуть время.
— Послушайте, мужики, — сказал я спокойно, — я сын боярина. Если
сейчас разойдёмся миром, сделаю вид, что ничего не было.
Одумайтесь.
Разбойники заулыбались, переглядываясь.
— Слыхал, Хромой? — обратился один к главарю. — Барчук
сказывает, чтоб мы адумались. А чаво думать-то? И так всё ясно! — и
довольно загоготал.
— Дык это!.. мы ж то не со зла, — подхватил другой, криво
улыбаясь. — Мы ж только малость поглядим, чаво у тебя. Может, сам и
отдашь чаво? По доброй воле?
Из кустов напротив раздался тонкий голос:
— Дядя Хромой, а может, правда не надо? Вон там на дороге стража
была…
Я повернул голову и увидел молодого парнишку, едва ли старше
шестнадцати. Худой, с испуганными глазами — он явно не вписывался в
компанию матёрых разбойников.
— Заткнись, Митька! — рявкнул главарь.
Понимая что ситуация накаляется, я спрыгнул с телеги и в этот
момент тот, что зашёл мне за спину, замахнулся дубиной, целясь по
голове.
Я, тот который Алексей, ещё в институте получил первый кю по
айкидо — почти первый дан, между прочим — и сейчас интуитивно
попытался применить один из базовых приёмов: уйти с линии атаки и,
используя инерцию противника, швырнуть его на остальных.
Почти всё получилось, если бы не два казуса.
Во-первых, тело-то было не моё — ни гибкости, ни плавности
движений. Хотя сила, надо признать, имелась.
Во-вторых, мужик оказался крепкий, стоял как вкопанный. Выходит,
в удар особо не вкладывался — просто хотел слегка «тюкнуть по
темечку».
Но всё же, дёрнув его за руку с дубинкой, я вывел нападавшего из
равновесия и провёл стандартный котэ-гаэси — захватил запястье
державшее дубинку и, выворачивая его, бросил его через разворот
кисти. Тот завалился с диким воплем.
Те трое явно не ожидали, что их приятель вместо успешного
нападения вдруг полетит на них. Чем я и воспользовался. Пока они
соображали, что происходит, я подбил колено ближайшему из них —
тому, что с вилами. Он тоже с воем повалился на землю, выронив своё
оружие. От второго я ловко отскочил в сторону когда он замахнулся
дубиной, а третий, с гнилыми зубами, бросился поднимать первого
упавшего.
Я кружился вокруг них как волчок, стараясь держать всех в поле
зрения. Габариты мужиков, конечно, впечатляли — каждый на полторы
головы выше меня и раза в два шире в плечах. Но двигались они с
грацией беременных коров, каждый замах дубиной телеграфировали
заранее, будто давая мне время подготовиться. Против такого даже
неповоротливое тело Егора оказалось в выигрыше.