Фома кивнул, но в глазах ещё читалось сомнение. Впрочем, это
было понятно — человек привык к одному образу жизни, а тут всё
менялось. Но я был уверен: толковый мужик всегда найдёт себе
применение.
Тем временем мужики продолжали работать в избе. Работа закипела
— и это радовало. Значит, дело пошло.
Заглянул к мужикам, что переделывали избу в импровизированный
таунхаус. Я окинул взглядом их работу — Степан с Прохором орудовали
топорами, как заправские плотники. Стругая доски, что-то вытёсывая,
вбивая клинья — в общем, делали стену, чтобы делила дом пополам —
все, как я говорил. На удивление доски ложились очень ровно.
Степан ловко управлялся с рубанком. Стружки летели из-под его
инструмента длинными кудрявыми лентами, а доска под его умелыми
движениями становилась гладкой, как зеркало. Прохор, все так же
ворчал, но подгонял соединения с точностью часовщика. Работали
слаженно, как будто много лет трудились в паре.
Щели, которые всё-таки были, их заделывали мхом. А другие места
— глиной с соломой, замешанной до консистенции густой сметаны. Не
дворец, конечно будет, но для уваровки сойдёт с лихвой.
— Молодцы, орлы! — бросил я. — Главное, над каждой дверью
вывеску повесьте, а то Пётр с Фомой вечером напьются пива, да ещё в
чужие горницы ломиться будут!
Мужики загоготали, Степан даже рубанок от смеха выронил. Прохор
подхватил:
— А мы уже думали об этом, барин, чтобы таблички с именами
вырезать! А то и впрямь перепутать можно.
— Только Митяй пусть грамотно напишет, — добавил Степан, утирая
пот рукавом. — А то у нас тут не все с буквами дружат.
А я же, прикинув, что они без меня лучше справятся, чем со мной
— нечего над головой стоять — вернулся в дом. В доме всё сияло, как
после генеральной уборки. Полы выскоблены до белизны, ручники
свежие, даже воздух пах чистотой, с лёгким дымком от печи.
Митяй, зараза, расстарался, пока я в Липовку ездил. Даже в углах
не осталось ни пылинки. Я прошёлся по горнице, присел на шершавую
лавку — новую, видимо, Степан с Прохором успели выстругать. И тут
вдруг меня посетила одна мысль.
Интересно, а что на чердаке? Ведь в старых домах всегда должен
валяться хлам интересный. Всё, что жалко выбросить, но и пользы
особой нет, должно было перекочевать на чердак. А может быть, оно
мне и пригодится — мало ли там горшки какие-то годные завалялись, а
может, клад какой-то там спрятан столетней давности. Чем чёрт не
шутит? И почему бы не глянуть?