А в конце концов попросил рыцаря помочь ему стать лучше… Эйгон
пожал плечами, вызвал его на тренировочный бой и под любопытным
взглядом взвизгивающей в особо забавные моменты Дейнерис вбил
мальчика в грязь. Навыков боя у него совершенно не оказалось, хотя
Эйгон ожидал хотя бы вбитой в голову базы фехтования, но видно
покойный король даже нормальным обучением для своего чада не
озаботился.
Оставив стонущего парня отплёвываться от попавшей в рот земли,
он отправился отдыхать у костра, где к рыцарю прилипла мелкая
Таргариен, завалив его десятком вопросов, половину из которых он
даже не понял из-за её бубнежа, и не меньшей кучей своих детских
впечатлений. Он кивал, потом ещё кивал и в конце концов просто ушёл
куда-то в свои мысли, сохранив для неё видимость интереса к
разговору.
А со следующего дня для принца Визериса начался его личный ад —
мальчик ныл, мальчик выл, но Эйгон продолжал тренировать его каждый
день, иногда выдавая ему перерывы на пару суток, чтобы восстановить
силы.
Мечей для тренировок у них не было, так что пока он просто решил
улучшить его запас выносливости и заставлял медленно бежать рядом с
лошадью, а когда уставал — то ехать. К концу дня парень обычно
сваливался костями на лежак и просто умирал до рассвета, пока
тренировка не начиналась вновь.
Поэтому в следующем поселении он нашёл селянина работавшего с
древесиной и попросил выточить два деревянных меча покрепче. С
работой тот справился за неделю и получил в награду свои деньги.
Потом отправились дальше и к тренировкам по бегу добавились ещё и
первые занятия по фехтованию.
Эйгон предпочитал булавы, что уж говорить — молот Морна,
названный в честь апостола, он получил ещё в самом начале своего
рыцарства и с тех пор пользовался только им. Огромная махина с него
ростом, которой он спокойно пользовался даже одной рукой, позволяла
рыцарю давить силой даже превосходящих мастерством оппонентов. Хотя
в бою с таким оружием он достойных противников почти и не встречал.
На мечах он сражаться умел, притом и как традиционный каримский
рыцарь — с дагой для парирования ударов в левой руке, так и
неформально — используя щит и даже немного заступая в теорию
строевого боя.
Теперь мальчик спал дольше и выглядел разбитым куда чаще, но к
моменту прихода к Пентосу действительно чуть поднабрал навыков и…
мозгов. Может получиться вылепить из парня что-то стоящее к
моменту, когда он станет взрослым. А пока он страдал, страдал и
страдал.