В один миг из головы вылетело все.
Англичане с их флотом, шведы с их гарнизонами, торпеды, даже образ
прекрасной Изабеллы, так занимавший меня всю дорогу, — все это
отошло на второй, даже на третий план, стало мелким и
незначительным. Передо мной стоял ключ ко всем моим идеям.
Мои проекты, амбициозные планы до
этого момента были лишь набором красивых, труднореализуемых идей. Я
мог придумать конвертер для выплавки стали, но кто построит для
него точный поршневой компрессор, способный качать воздух под
огромным давлением? Я мог разработать механическую торпеду, но кто
изготовит для нее сложный дифференциальный механизм и станок для
плетения прочнейшего стального троса?
До этого дня ответ был — никто. Или
я сам, потратив на это годы мучительных проб и ошибок. Но теперь
ответ стоял прямо передо мной.
Я смотрел в живые, умные глаза
Андрея Нартова. Судьба только что вручила мне главный козырь. Этот
парень был недостающим звеном в моей технологической цепочке. Он
был фундаментом, на котором можно было построить целую промышленную
революцию.
На моем лице, видимо, отразилась
такая гамма чувств, что Магницкий с Орловым уставились на меня с
откровенным недоумением. А я еле сдерживал улыбку, которая так и
рвалась наружу. Это было то самое чувство, когда ты годами бьешься
над нерешаемой задачей, а потом вдруг находишь простое и гениальное
решение.
— Что ж, — я наконец смог взять себя
в руки. — Если Леонтий Филиппович вас рекомендует, значит, парень и
впрямь стоящий. Добро пожаловать в Игнатовское…
Я чуть не проболтался назвав его по
имени, а ведь Магнитский только фамилию сообщил. Я запнулся.
— …Андрей, — подсказал он сам,
низким и уверенным голосом.
— Добро пожаловать, Андрей, —
повторил я. — Кажется, у нас с вами будет очень, очень много
работы.

Первым делом я подхватил под локоть
Андрея Нартова и потащил его на экскурсию по своему Игнатовскому.
Хотя какая к черту экскурсия — это были самые настоящие смотрины. Я
не усадьбу ему показывал, а свое детище, и заодно прикидывал, тот
ли это парень, которому можно доверить ключи от будущего.
Начали мы с литейки. В нос сразу
ударил густой, жаркий воздух, пропитанный запахом раскаленного
металла и угольной пыли. Грохот молотов и шипение остывающего
чугуна для меня давно стали музыкой — а работа кипит, хотя
только-только рассвет наступил.