– Да пусто здесь, Артём! – заявил Фёдор, в сердцах бросив лоток.
– Девять лотков уже промыли, и на девять лотков всего две
золотинки.
Михей, как всегда молча, набирал лопатой в свой лоток очередную
порцию грунта, и на истерику Федьки не реагировал.
– Да, золотинок маловато, Федя, – согласился я. – Но они
большие, вот в чём дело. А это как раз очень хороший признак жилы с
крупными включениями, то есть выше по течению может лежать россыпь
самородков.
– Крупная золотинка ещё не значит, что выше самородки лежат, –
упрямо возразил Федя.
– Не значит, спорить не буду. Но видишь вот этот камень? – я
подобрал с берега маленький камешек, похожий на большую фасолину –
один из многочисленных голышей, хорошо обкатанных быстрой водой. –
Это кварц, но не белый, а жёлтый, а это говорит о присутствии
сульфидов.
– Ничего не понял, – хмуро сказал он.
– Это признак золотоносной жилы, Федя, – объяснил я. – Так что
кончай выступать и бери лоток. Нам придётся этот ручей обследовать
основательно, вплоть до самых верховий. Переходите саженей на пять
выше и начинайте промывать там, а я пока похожу, посмотрю камни.
Если найду пириты, то это почти наверняка хорошая жила.
– Всё правильно говоришь, – одобрительно заметил чей-то голос. –
Сразу видно образованного человека. Геолог?
Я резко обернулся. Совсем рядом на большом булыжнике сидел
белобрысый парень и доброжелательно на меня смотрел. Каким образом
он сумел подойти к нам практически вплотную и устроиться на этом
камне, было совершенно непонятно. Может, он здесь с самого начала
сидел? Но тогда каким образом мы умудрились его не заметить? Я
настолько растерялся, что не смог ничего ответить, а просто
подтверждающе кивнул.
– Ну я так сразу и понял, – добродушно сказал парень. – Верно,
выше по ручью хорошая россыпь самородков. И пириты, кстати, там
действительно есть.
Я присмотрелся к нему и понял, что мне казалось неправильным.
Одет он был в обычную рубашку и штаны, но они были совершенно
чистыми, и сшиты были из хорошей материи, по виду явно дорогой.
Вышитые узоры тоже показывали, что это не обычная одежда таёжных
путешественников.
– И зачем ты нам это рассказываешь? – хмуро спросил Федя,
который пришёл в себя раньше меня.
– Россыпь занята, – объяснил парень. – Мы там сами моем, и
компаньоны нам не нужны.