— А придется, молодой человек! Мы выезжаем на рассвете!
— Я никуда не поеду! Я хочу домой к бабушке и дедушке!
— Мы и поедем к дедушке. Только к другому.
— Я не хочу к другому. Я хочу домой к Аве. Ава хорошая, а ты
злая, как снежный демон.
— Это тебе бабушка такое про меня наговорила? — с подозрением
нахмурилась я.
— Нет. Я сам знаю.
— Вот что, мой дорогой, или ты идешь спать, или я покажу тебе
настоящего демона! — рыкнула я. — Заморожу и тебя, и твою Аву, и
весь твой замок!
Красивые черные глаза немедленно наполнились слезами, но я была
тверда как гранитная скала. Взяв сына за руку, я отвела его в
приготовленную спальню, проследила, чтобы он разделся и лег,
поправила подушку и погасила светильник. Вышла, постояла в
коридоре, вспомнила, что нужно поцеловать Ника на ночь, вернулась…
А он плакал под одеялом. Маленькое тельце дрожало. Ну что я сделала
не так?
— Мне страшно, — прошептал мальчик.
— Почему? — удивилась я.
Странно. Я в его возрасте вообще ничего не боялась. Хотя спать
тоже меня загоняли с трудом.
— Темно.
— Я могу оставить свет.
— Все равно страшно.
— Хочешь, я побуду рядом? И… расскажу сказку? — И как мне
подобное в голову пришло, не понимаю.
— Хочу.
Придвинув к постели кресло, я села рядом и задумалась. А
сказок-то я и не помню. И книжек никаких не читала. Вот же досада!
Но малыш смотрел на меня так жалобно, что я неуверенно начала:
— Жила-была девочка… Ее звали Милана. Она была глупенькой и не
умела разговаривать…
— А почему?
Потому что ее отец когда-то сошел с ума и пытался зарубить дочь
топором, но тебе я этого не расскажу, дружок.
— Ну… она долго болела и разучилась разговаривать. Но однажды в
ее дом приехал добрый юноша-лекарь и вылечил Милану**.
— А как он ее вылечил?
Об этом тебе тоже знать рановато.
— Прочитал заклинание из волшебной книги и вылечил. Потом он
уехал, а Милана осталась.
— А как звали юношу?
— Закрывай глазки давай. Лекаря звали Асур.
Сказка была не то, чтобы длинной, да и откровенно говоря, не
слишком доброй. Но закончилось все хорошо, только Николас этого уже
не услышал. Он все-таки уснул. Приглушив светильник и приоткрыв
дверь, я тихонько прокралась в коридор и громко вздохнула. Голова
болела, настроение ужасное. Я никогда так не уставала. И это только
первый день моего осознанного материнства.
Второй день был не легче. Просыпаться Николас тоже не желал.
Выл, брыкался, закрывался подушкой и цеплялся в одеяло. Будь я
мужчиной — закинула бы его в карету прямо в исподнем, но сил мне не
хватило даже стянуть его на пол. Пришлось орать и топать ногами, но
это тоже не помогло. Спас меня Туманов, что уже ждал в карете на
улице. Он прошел в дом, поднялся по лестнице и заглянул в
спальню.