Ему удалось победить зло, изгнать его
из мира живых и не дать свершиться страшным планам. Но радоваться
не получалось, особенно когда парень увидел Анри, который обнимал и
прижимал к себе бездыханное тело Астрид. Моран раньше всех понял,
что для него всё кончено, а когда рядом с телом возлюбленной как из
ниоткуда возник силуэт в лёгких одеждах и стал отдаляться, ведомый
зовом прошлого, в отчаянии обернулся на фараона.
Тот протягивал руки, призывая в свои
объятия ту, о ком не переставал думать. Любовь, сумевшая пережить
саму смерть, могла впечатлить кого угодно, но только не Анри.
Осознав, что жизнь покинула Астрид и дух её вот-вот скроется там,
откуда никому не выбраться, он в отчаянии закричал:
— Эй, фараон! Прекрати это! Прошу.
Она не может умереть вот так, только не теперь.
По щекам его катились слёзы. Почему
сейчас? Когда она призналась, что любит, когда они, наконец, обрели
счастье. Неужели всё закончится вот так?
— Фараон, — продолжал Анри в
отчаянии, глядя на удаляющуюся тень Шатсе, — ты же сам говорил, что
прошлого не воротишь. Ваша история давно закончилась, а мы здесь и
сейчас живы, но ты лишаешь нас счастья. Ты не имеешь права забирать
её у меня. Молю тебя, не будь так жесток. Ведь и ты когда-то
любил.
Анри уже не скрывал слёз. Он больше
не искал сострадания у умерших. Понимая, что не властен перед
несправедливостью тех, кто принял решение задолго до родившихся в
его душе порывов, он прижимал к себе возлюбленную, пытаясь согреть
в своих объятиях её тело, вспоминая живой взгляд, милую улыбку.
Ничего этого больше не было и Астрид больше не было. Как и его
самого. Два мира сошлись, чтобы лишить его самого дорогого, а это
значило — ничто теперь не имеет смысла.
— Я любил, — подтвердил фараон. — И
продолжаю любить. Моя Шатсе всегда была в моём сердце, хоть оно и
перестало биться очень давно. Этой встречи я ждал много тысяч лет,
и вот теперь мы встретились, — он сделал паузу, по-видимому,
принимая какое-то решение. Шатсе не дошла совсем немного до рубежа,
разделявшего её с любимым, и едва протянув к нему руки, застыла,
ожидая решения правителя. Он смотрел на неё тем же взглядом, что и
много тысяч лет назад, будто не было смерти, разлуки, ожидания
встречи. Её душа кочевала всё это время, и вот, наконец, заветный
день настал, но что-то подсказывало — это далеко не финал.