***
А тем временем в горах Ливана Самир столкнулся с первой
серьезной преградой. Его привычная дорога оказалась перекрыта —
мост через ущелье был взорван совсем недавно — свежие следы войны
зияли черной пропастью между обломками камня и бетона.
Самир тихо выругался и свернул на узкую объездную тропу,
известную только местным контрабандистам. Он понимал, что теперь
каждая минута стоит жизни. Пыльная дорога петляла между скалами;
сердце билось так громко, что казалось — его стук слышен даже под
брезентом кузова.
«Аллах карим», — повторил он слова Омара где-то далеко в Басре и
нажал на газ сильнее. Сегодня он должен был победить войну хотя бы
на этот день — день, когда история его народа зависела от него
одного… Грузовик натужно полз по узкой горной дороге, словно старый
мул, что тащит непомерную поклажу. Самир крепче сжал руль,
чувствуя, как каждый ухаб отдается болезненным толчком в спину.
Сзади глухо стучали ящики, опасно накреняясь на каждом повороте.
«Если диадема разобьется...» — он оборвал себя, гневно стиснув
зубы. Нет, даже думать об этом нельзя!
Однако бывают вещи и пострашнее — на очередном повороте его
ждали. Засада была не армейская — хуже. Трое бородатых мужчин в
потертых джинсах и военных куртках, с автоматами наперевес,
преградили дорогу. Главарь вышел вперед — высокий, жилистый, лицо
пересекал свежий шрам.
— Стоять! — рявкнул он, направляя автомат прямо в лобовое
стекло. — Что везешь?
Самир осторожно выбрался из кабины, медленно подняв руки.
— Стройматериалы везу, брат, — осторожно ответил он. — Цемент
там, арматура...
Главарь усмехнулся и сплюнул под ноги.
— Не держи меня за идиота, Самир аль-Хури. Мы знаем тебя.
Говорят, у тебя есть кое-что поинтереснее цемента.
У Самира похолодело внутри. Кто-то сдал их операцию…. Фарид? Абу
Марван? Или кто-то еще из своих? Предательство всегда ранит больнее
пули.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — попытался он сохранить
спокойствие.
Но бандит рассмеялся коротко и зло.
— Сейчас проверим. Эй, вы двое, осмотрите кузов!
Двое подручных шагнули к грузовику. Самир уже приготовился к
худшему, когда вдруг из-за поворота донесся рев мотора и лязг
металла. На дорогу выскочил ливанский армейский джип с пулеметом на
турели. Солдаты сразу открыли огонь по бандитам.
— Черт! Засада! — крикнул главарь и бросился за камни.