— Товарищ механик! —
надрывался его помощник, голос срывался на визг. — Надо
уходить!
— Минуту! — Попов рванул
рубильник. — Дайте мне ещё одну минуту!
Но времени не было. Вода лезла
вверх, как будто знала, что ей осталось недолго. Машинное отделение
стало капканом. Над головой гудел металл, где-то вдалеке хлопали
двери — люди спасались как могли. На палубах начался хаос. Люди
выскакивали из кают кто в чём — кто в пижаме, кто босиком, а кто с
узлом под мышкой. Паника росла, как пожар. Кто-то хватал
спасательные жилеты, кто-то метался по коридорам в поисках
выхода.
— Спокойно! — орали матросы,
пытаясь перекричать ревущий металл и крики. — К шлюпкам! Без
паники!
Но шлюпок не хватало, да и
спустить их на воду при таком крене было почти невозможно. Нина
Петровна Соколова с трудом вышла на накренившуюся палубу. За ней
шагал Михаил Иванович Крылов. Металл под ногами уходил вбок
градусов на тридцать — идти было всё труднее.
— Держитесь за меня! — Крылов
обхватил её за плечи крепко, по-мужски. — Не отпускайте!
— Я не умею плавать! —
крикнула она вдруг тоненьким голосом, почти детским. — Я никогда не
умела!
— Сейчас научитесь! — отрезал
Крылов.
Вокруг уже прыгали в воду —
кто с криком, кто молча, а кто со слезами. Августовская ночь была
тёплой, но море чёрное и ледяное — как забвение.
— Прыгаем! На счёт три! —
гаркнул Крылов.
— Не могу...
— Можете! Раз!
Судно накренилось ещё сильнее.
Из глубины доносились глухие крики — там оставались люди, их голоса
становились всё тише.
— Два!
Нина Петровна зажмурилась.
Перед глазами пронеслось всё — деревенское детство, война,
заводской цех, первый плач детей, улыбки внуков…
— Три!
И они прыгнули вместе, держась
за руки. Вода ударила в грудь ледяным кулаком. Нина Петровна
захлебнулась солёной водой, попыталась закричать, но вместо этого
глотнула ещё больше. Крылов держал её крепко, но волны били их о
борт тонущего гиганта. Вокруг мелькали обломки, спасательные круги,
чужие лица — живые и мёртвые вперемешку.
— Держитесь! — выкрикнул
Крылов так, что его услышало само море. — Не отпускайте!
Но она уже не слышала. Вода
ворвалась в лёгкие, обожгла изнутри, и сознание стало где-то на
грани сна и небытия. Последнее, что увидела Нина Петровна, — огни
«Петра Васёва», неподвижные, как чужие глаза, освещающие чёрную
гладь катастрофы. «Адмирал Нахимов» ушёл под воду всего за 8 минут
после удара. Судно, которому верили как себе, исчезло в бездне
Чёрного моря, унеся четыреста двадцать три жизни.