Владимир Геннадьевич рывком снял с себя очки, повертел ими, сосредоточившись на заляпанных линзах. Чем не повод перестать глазеть на меня?
— Охотно верю, — пробурчал он себе под нос, а я уже было обрадовалась своей маленькой победе, как, прокашлявшись, в разговор по новой вступил отец.
— Милая, — произнес он нарочито мягко, и тон этот слащавый не обещал мне ничего хорошего. — Может, найдешь Кристину Леонидовну, узнаешь, не нужна ли ей какая помощь.
— Пап, — пропищала я полевым мышонком. Ну точно, не видать мне было школьных будней как своих ушей.
— Давай-давай, Ась, — лишь отмахнулся от меня отец. — А мы пока с Володей еще раз все по-хорошему обмозгуем.
Судорожно придумывая аргументы в свою защиту, я только и успела, что покачать головой.
— И правда, Асенька, — поддержал отца Владимир Геннадьевич. — У нас на кухне возле окна все еще елочка стоит. Девчонки ее нынче вместо игрушек конфетами украсили. Лепота! Сходи, выбери себе самую вкусную.
— Мне не пять лет! — Насупившись, я спрятала ладони под мышками, но с места не сдвинулась.
— Ася, за языком следи! — рыкнул отец.
— Простите! — Щеки ощутимо зардели.
Хамить не входило в мои планы, но и молчаливо наблюдать, как в очередной раз на тысячу осколков разлетаются надежды и в воздухе бесследно растворяются мечты, не получалось.
— Можно, я останусь? — Из-под длинных, полупрозрачных ресниц несмело взглянула на Владимира Геннадьевича.
— Дай нам пять минут, ладно?
Идти на медведя с голыми руками было делом заведомо проигрышным, а тут на меня ополчились сразу двое. Поджав губы, я поднялась. Посмотрела на отца. Бросила взгляд на его приятеля. Забавно, взрослые дядьки, но оба вжались в диван как трýсы.
Стоять здесь и дальше истуканом, было весьма глупо, а потому покорно поплелась прочь. У закрытых дверей гостиной замерла буквально на миг. Уже схватилась за ручку, но тут обернулась и зачем-то выпалила:
— Я не ем сладкое.
А потом, хлопнув дверью, вылетела в коридор и с размаху напоролась на что-то мягкое, а точнее, на кого-то.
— Ауч! Больно же! — тут же раздался писклявый девичий голосок, а в нос ударил аромат лаванды и мяты.
— Кто здесь? — прошептала я испуганно.
Сердце пропустило удар, следом — второй, а глаза никак не могли привыкнуть к темноте.
— Обязательно было дверь так резко открывать? — внаглую проигнорировав мой вопрос, запричитала девчонка. — Теперь шишка будет!