Все это я помнил и многое другое, но детали жизни Владислава
оставались ускользающими. Словно у меня было инстинктивное
понимание того, как устроен этот мир, и когда я напрягал память,
мог извлечь конкретные подробности. Но вопрос о том, как я оказался
избитым и выкупленным, оставался загадкой.
Я пожал плечами.
— Немного, — сказал я. — Словно вся моя прошлая жизнь… мои
воспоминания больше не принадлежат мне.
Я сказал это намеренно. Хотел подстраховаться на случай ошибки,
но не стал вдаваться в подробности. Вместо этого просто посмотрел
на Максима, ожидая его реакции.
Максим задумчиво кивнул.
— У некоторых родов есть дары, способные на такое. Родовые дары,
таланты, которые время от времени проявляются. Возможно, тот, кто с
тобой это сделал, не хотел, чтобы ты знал, кто это был.
Интересно. Если в этом мире существуют те, кто может
перемешивать память, это вполне могло объяснить, почему
воспоминания Владислава оказались столь разрозненными.
— Расскажи мне все, что знаешь, — сказал я, добавив в голос
настоящую нужду.
— Конечно! Но, честно говоря, знаю я немногое. С чего
начать?
— С самого начала.
Рыжий энергично кивнул.
— С начала. Ну, полагаю, все началось примерно неделю назад. Ты
недавно отпраздновал семнадцатилетие, и я пытался организовать
торжество. Но ты же знаешь, какие Тристан и Степан. Всегда заняты
своими делами. А теперь еще и Варвара появилась, так что найти
время стало совсем непросто.
Когда Максим произносил имена, я старался извлечь из памяти все,
что знал о них. Тристан Дубровский, второй сын барона, жил на
полную катушку, порхая с одной вечеринки на другую с бокалом в
одной руке и девушкой в другой.
Степан Торгачев не был истинным дворянином, но как сын богатого
торговца льнул к Тристану и остальным, словно благородство
передавалось по воздуху. Он открыто недолюбливал Владислава, потому
что у того было то, чего жаждал Степан.
Варвара Княжина была еще одной новенькой в группе, дочерью
дворянки, которая, как Максим и Владислав, не имела титула, но, в
отличие от них, располагала изрядными средствами. Она была
родственной душой Тристана, и они подначивали друг друга вести
разгульную жизнь без особых забот о завтрашнем дне.
Я знал, что хотя формально это была моя компания друзей — а
значит, потенциальный ресурс для жизни здесь — я был младше
остальных на несколько лет и отчасти посторонним. Только Максим
действительно пытался меня включить в общение, но и он сам был
несколько в стороне от остальных.