Я видел, как Валет вышел из машины, стал собирать хворост. Будто
пикник затеял. Зубы невольно скрипнули от сдерживаемой ярости.
Разводил костёр, как человек, не привыкший делать это сам, но
знающий зачем.
А я подбирался всё ближе и ближе. До него метров
двадцать-тридцать… С такого расстояния в темноте попасть из ИЖа
сложно. Вот разгорится костерчик, подберусь ближе – и тогда…
Рука плотнее стиснула рукоять пистолета. Крался бесшумно, даже
дыхание задержал. Только сердце било в груди, будто в набат.
Кажется, стучит так громко, что вот-вот спалюсь. Но нет. Это всего
лишь иллюзия.
В мозгу крутилась волнительная мысль: сегодня я — тень. Я —
охотник. Я — тот, кто заберёт эту никчёмную и гнилую жизнь...
Палец прошел по флажку предохранителя, проверяя — все в порядке,
режим огня уже включен заранее.. Большим пальцем медленно и мягко,
почти беззвучно взвел курок.
Расстояние уже — метров пятнадцать, не больше. Вполне рабочая
дистанция. Я не собирался выходить из тени, тем более,
разговаривать с врагом — не тот случай. Кто знает, вдруг Валет
всё-таки приехал не один, наплевав на указания гадалки? Не поверил,
перестраховался. Точный выстрел в голову — и всё. Вопрос закрыт.
Без лишних разговоров, без шанса на ответку.
Я медленно раздвинул ветки, примериваясь. Искал точку, где
удобно встать, где ничто не помешает обзору и выпущенной пуле.
Двигался плавно, почти беззвучно. В лесу звук идёт иначе, и
каждая мелочь может выдать. А мне сейчас нужно было одно — стать
невидимкой до того, как грянет выстрел.
***
Костер разгорелся, а Валет всё возился с каким-то свертком,
вытащил нож и порезал палец, окропил вещицу.
Я же выбрал, наконец, отличную позицию. Стрелять буду отсюда. В
голову? Нет, пусть помучается… Сначала пальну в живот, да и легче
ведь попасть в корпус, чем в голову. Потом в грудь, а уже потом
контрольный.
Я поднял ствол. Прицелился. Вдохнул и на задержке дыхания плавно
потянул спуск.
Хрусть.
Где-то сбоку, сзади, громко щелкнула сухая ветка.
Резко. Отчётливо. И Валет услышал. А мир будто замер.
***
Бах! Бах! — выстрелы прозвучали почти в унисон, два подряд,
коротко, резко — как очередь. Только первый из них был не мой.
Я выстрелил в Валета — но палец дёрнулся, рука соскочила, и
пуля, вместо того, чтобы врезаться ему в живот, ушла вбок,
растворилась в черноте над рекой.