Степан переминался с ноги на ногу, теребил край рубахи. В глазах
читалась смесь уважения и настороженности — он ещё не до конца
привык к новому барину, не понимал, чего от меня ожидать.
— Так отчего же они маленькими не будут, коли староста ни сеять
не давал, ни земли под пахоту не выделял, — ответил Степан, сетуя
на Игната.
Я посмотрел на него внимательнее. Крепкий мужик, лет сорока, с
обветренным лицом и руками, покрытыми мозолями. В глазах —
природный ум и смекалка, но придавленные годами подчинения и
страха. Такие люди могут горы свернуть, если им дать волю и
показать цель.
— В общем, ты меня услышал, Степан?
— Услышал, барин. Всё сделаю, всё. Вот, как скажете, так и
сделаю.
— Вот и сделай. А потом отчитаешься. Я с тебя буду спрашивать.
Понял меня?
Степан поклонился, чуть ли не до земли:
— Спасибо, боярин, за такое доверие великое.
Он ушёл, а я остался сидеть, наблюдая, как деревня просыпается.
Женщины выгоняли скотину на пастбище, дети с криками носились между
избами, старики грелись на солнышке. Жизнь здесь текла своим
чередом, по законам, установленным ещё нашими далёкими предками. Я
чувствовал странное родство с этими людьми, с их заботами и
радостями, словно всегда был частью этого мира.
Повернулся к Машке, что крутилась у печи, говорю:
— Солнце, ты в теплице полить там не забудь.
— Обязательно, Егорушка, — тихо сказала она и улыбнулась. — Я
вчера днём, когда заглядывала, то видела, что листочки какие-то
вяленькие были, может, глянешь?
— Ну, пошли, покажешь, — сказал я, слегка нахмурившись.
Вышли во двор, где утренний воздух еще хранил прохладу ночи.
Земля под ногами была влажной от росы, и трава блестела, словно
усыпанная мелкими алмазами. Машка шла впереди, придерживая подол
длинного сарафана, чтоб не намочить. Её коса покачивалась в такт
шагам, отражая солнечные лучи.
Подошли к теплице, сняли кожу. А там росточки уже сантиметров
четыре-пять, зелёные такие, прям из земли торчат, пробились,
значит, уже, но листья и правда слегка поникшие. Я присел на
корточки, осторожно прикоснулся к одному из листочков. Он был
теплый и слегка липкий, как бывает, когда растению не хватает
воздуха. Пальцами прощупал землю — влажная, но не сырая, значит, с
поливом всё в порядке.
— Видишь, Егорушка? — Машка тоже наклонилась, так близко, что я
почувствовал запах её волос — травяной и сладкий. — Вроде и поливаю
как надо, а всё равно чахнут.