Илья же стал досками заниматься из брёвен, которые вчера
нарубили.
— Барин, — окликнул меня Прохор, утирая пот с лица рукавом
льняной рубахи, — мы с Митяем ещё камней натаскаем и продолжим
устанавливать столбы.
Я кивнул.
— Добро, — ответил я, оглядывая фронт работ. — А сколько ещё
брёвен нужно?
— Да с десяток ещё срубим, — вмешался Илья, не отрываясь от
своего занятия. — К вечеру управимся.
В общем, указывать мне ничего не пришлось, сами все знали, что
делать.
— Орлы! — бросил я с искренним восхищением.
Они смущённо улыбнулись, явно довольные похвалой. Всё, что им
было нужно — немного доверия и уважения.
— В общем, фронт работы ясен, — подытожил я, — а мы с Петькой
двинули в деревню соседнюю за лошадью.
Шли где-то часа полтора по небольшой тропинке. В лесу пахло
хвоей, свежей смолой и влажным мхом — запахи, которые я почти забыл
в своём бетонно-стеклянном мире XXI века. Здесь, в этой глуши, всё
было настоящим — от каждой иголочки на ветке сосны до муравья,
деловито ползущего по стволу с какой-то добычей вдвое больше него
самого.
Солнце тем временем подымалось все выше, и уже стало хорошенько
так припекать, благо что шли по лесу, где спасал тенёк. Сквозь
кроны деревьев пробивались яркие солнечные лучи, создавая на
тропинке причудливый узор из света и тени.
Дошли до деревни, та была действительно справной, с избами,
покрытыми свежей соломой. Заборы были все ровные, ни одного
покосившегося не увидел. Деревня выглядела гораздо богаче Уваровки.
Люди здесь явно жили лучше.
— Эвона как живут, — протянул Петька, озираясь по сторонам с
нескрываемым восхищением. — Прям как господа какие!
— Не господа, а просто хозяева крепкие, — поправил я его. — И мы
так заживём, вот увидишь. А то и лучше.
Тут смотрим — со двора мужик выгоняет корову. Он, увидев нас,
прищурился, оценивающе разглядывая незнакомцев. А я заметил, что из
соседнего двора женщина какая-то тоже корову выводит.
— Утро доброе, — сказал я мужику, — позови-ка мне старосту.
— А че ж не позвать-то, коли спрашивают, — хмыкнул он, искоса
зыркнув и махнув рукой, мол, идёмте.
Мужик шёл впереди, изредка оборачиваясь и бросая на меня
любопытные взгляды. Одет он был просто — рубаха из домотканого
полотна, подпоясанная веревкой, штаны, заправленные в стоптанные
лапти, а на голове — видавшая виды шапка из овчины, хоть день и
обещал быть жарким.