Тем временем снизу послышался тихий голос Ксенофилиуса. Он
старался звучать радостно и непринужденно, но фальшь в этой радости
была очевидна даже сквозь этаж.
— Доброе утро, директор! Да-да, ваши источники совершенно правы!
Я… я просто не мог оставаться в стороне, видя их страдания! И вы не
поверите… Я смог найти для них чудесное место, директор! Совершенно
замечательное! Вдали от суеты, с чистым воздухом, лучшими
целителями… Там им обязательно помогут, и может даже вылечат!
— Помочь… — Голос Дамблдора прозвучал мягко, но в нем явственно
прозвучала нота… разочарования? — Это, безусловно, благородная
цель, Ксенофилиус. И я ценю твоё… сострадание. Однако, — он сделал
паузу, и в тишине она прозвучала громче любого крика, — место
Фрэнка и Алисы сейчас в Святом Мунго под постоянным наблюдением
специалистов, имеющих доступ ко всем необходимым ресурсам и архивам
их лечения.
Только там мы можем надеяться на… стабилизацию, или даже на
проблески улучшения. Я лично прослежу за тем, чтобы им оказывался
самый тщательный, самый квалифицированный уход и я даю тебе в этом
своё слово. Но чтобы это стало возможным — их обязательно надо
вернуть. Сейчас же. Ради их же собственного блага.
Это было последней каплей, которая разнесла каменную маску
бабушки с грохотом обрушившейся скалы. В следующий миг её глаза
метнули молнии, и она не пошла… Она ринулась вниз по лестнице,
гулко стуча своей тростью по деревянным ступеням.
— ИХ БЛАГО?! — её голос, хриплый от ярости и сдавленных слёз,
громыхал внизу, заглушая всё что можно. — АЛЬБУС ДАМБЛДОР!
ДОВОЛЬНО!
Я не колебался ни секунды. При мысли о том, чтобы оставить её
наедине с этим манипулятором, у меня случился самый натуральный
приступ паники, поэтому больше не раздумывая ни мгновения я
аккуратно отцепился от Луны, и сбежал вниз по лестнице, застыв на
последних ступенях, откуда открывался замечательный вид на
разворачивающуюся сцену.
Ксенофилиус стоял, прижавшись спиной к стене, покрытой странными
гобеленами с пепельно-серым от волнения лицом.
В центре скромной гостиной, рядом с низким столиком, где валялся
вчерашний выпуск «Придиры» возвышался Альбус Дамблдор. Его длинные
серебряные волосы и борода казались почти светящимися в полумраке
комнаты, освещенной лишь редкими лучами рассветного солнца и
причудливыми светильниками производства Луны.