На нём были одеты тёмно-синие мантии, расшитые звездами, а за
полусферическими очками горел пронзительный, невероятно усталый, но
непоколебимо твердый взгляд. Он без малейшего страха смотрел на
Августу, появившуюся перед ним, словно разъяренная фурия.
Бабушка была не очень высокой женщиной, но в этот момент она
казалась самым настоящим гигантом. Она заняла позицию между
Дамблдором и лестницей, ведущей наверх, к опустевшей спальне, как
последний бастион.
— Ваши загребущие руки, Альбус, — её голос дрожал от с трудом
сдерживаемой ярости, — больше не доберутся до моих детей! Никогда!
Вы слышите? НИКОГДА!
Дамблдор и не подумал отступать, и даже не изменил выражения
своего лица. Вместо этого он попытался мягким голосом сказать:
— Августа… — но бабушка не стала его слушать, а перебила его на
полуслове:
— Не смейте называть меня так! Вы потеряли это право, когда
позволили Фрэнку и Алисе сгинуть в этой яме под названием «Мунго»
на долгие годы!
Скажите мне, Альбус… Когда ваши «великие планы» и ваша «большая
картина» оказались важнее жизни и разума двух героев, отдавших все
ради победы над Тьмой?! Где была ваша забота тогда, Альбус? Где
ваше личное наблюдение и ваше слово? А нигде! Они выполнили свою
роль и больше были не нужны! Просто пешки! Пешки, которые отслужили
свое!
Каждое ее слово било точно в цель, но пробить непоколебимость
этого манипулятора не смогла. Он был искренне уверен, что ради
общего блага это были допустимые потери, поэтому на упрёки Августы
Дамблдор только лишь слегка опускал голову, играя стыд и
смущение.
— Я понимаю твою боль, Августа, — сказал он тихо. — Твой гнев
более чем оправдан, ведь я… Я и правда допустил непростительные
ошибки и недооценил жестокость наших врагов даже после падения
Того-Кого-Нельзя-Называть.
Я не обеспечил им должную защиту, и признаю это… Но сейчас…
Сейчас мы можем исправить это. Вернуть их в Мунго — первый шаг
к…
— К чему?! — вскричала Августа, и в ее голосе прозвучала
настоящая истерика, смешанная с отчаянием. — К тому, чтобы
Беллатриса Лестрейндж или кто-то из ее подпевал, купленный новыми
хозяевами Министерства, снова нашел их?! Чтобы они стали разменной
монетой в ваших новых играх с Тьмой?! Или в играх этого продажного
сброда в мантиях, который только вчера оправдал человека, который
РЕАЛЬНО творит ужасные вещи?! НЕТ! — Она ударила тростью об пол
так, что треснула одна из странных плиток.