Ивка отступила назад, не удержалась и
села в снег.
– Но, не балуй! – один из Данников,
хозяин обоза по имени Валей, помог Ивке подняться и сильно стукнул
провинившегося дракона ладонью в покатый лоб.
– Впервые снег видишь? – спросил
Валей, зачерпывая белую пыль котелком.
– Впервые, – ответила Ивка, отряхивая
юбку.
– Нравится?
– Очень.
– Так ведь холодный он.
– Зато красивый. У нас такого
нет.
– Красивый так красивый. Просидишь
всю жизнь на цепи – все тебе красивым покажется. Идем, милая,
хлебнем горяченького перед дорогой, – Данник шлепнул красной
широкой лапищей по котелку со снегом. – Сегодня хорошо бы нам с
горы спуститься. Пока снег не повалил.
Валей развернулся и пошел к костру.
Ивка засеменила за ним, аккуратно, след в след. Больше не хотелось
набрать полные сапоги снега.
Спина у Валея была широкая, черные
кудри с непокрытой головы спускались ниже лопаток и были
перехвачены на лбу кожаным шнуром. В голову Ивке упорно лезла мысль
о том, сколько же прошло через руки Валея девчонок, решившихся
стать Данницами. Думать об этом было неприятно. Ивка проводила
пальцами по лбу, стирала дурные мысли, как неудачно налипшую
паутину. Все-таки Валей с ней хорошо обращался. А ведь не обязан
был. Ее в путь без денег взяли. За спасибо. А спасибо – оно дорого
не стоит.
Данники, числом семь человек, молодые
и старые, расположились вокруг огня. Кто на камнях, кто на снегу,
подстелив кожаные безрукавки мехом наружу.
У соседнего костра сидели
бурати-наемники. Охрана. Четверо невысоких, очень широкоплечих
мужчин со странными глазами: одним черным, другим светло-карим.
Глаза смотрели немигающе, как у драконов. Головы у наемников были
выбриты, оставалась только туго заплетенная, будто из пакли, косица
на макушке.
Рядом с каждым бурати лежал лук, на
поясе висел длинный изогнутый нож в кожаных ножнах, в снег
было воткнуто копье. О силе и отваге бурати ходили легенды.
Говорили, любой из них способен голыми руками свернуть драконью
шею, сбить на лету горного орла иллика и вырвать с корнем из земли
железное дерево.
Наемники молча жевали тонкие куски
вяленого мяса, передавали друг другу котелок с мутной жидкостью. От
котелка шел острый, незнакомый запах.
Один из бурати, самый молодой, года
на два старше Ивки, оглянулся на нее и сразу отвел взгляд.
Вчера он все время шагал рядом с ее
фургоном, улыбался на удивление белыми зубами, угощал нездешними
сушеными ягодами, старательно и неправильно выговаривая ее имя:
Ив-га.