— Филипёнок и Гантимур, повязали кого-то с ним, палку хотят
срубить по-быстрому.
Филиппов и Гантимуров, значит. Одного недавно чуть не вытурили
из органов, подбрасывал улики, другой был под следствием за взятку.
Седов не поддерживал с ними знакомство, потому что точно знал, что
у этих двоих рыльце в пуху. Хватало и нормальных ментов, с кем
можно было выпить после работы, а от этих стоило держаться
подальше.
Вот этот ТТ и интересен. Вообще, по правилам полагалось хранить
пистолет в оружейке при дежурной части, криминалист мог брать его
только для экспертизы и обязан был возвращать, когда уходит, даже
если идёт на обед. По факту — ствол мог спокойно себе лежать в
ящике ствола, никому до этого не было дела.
Но воровать его никто не собирался, наоборот — Коршунов хотел
использовать его в каких-то схемах.
— Ну ты чё, Миша? — произнёс Седов. — Не надо мне бумажек, пусть
наш криминалист их пишет. Просто скажи — светит что с этим или нет?
Если да — понесу, чтобы наш салага проверял, если нет — выброшу
куда-нибудь. ДетЯм отдам, пусть в войнушку играют.
— Ладно, по старой дружбе. Только детЯм не давай, — криминалист
строго посмотрел на него. — Ещё чего не хватало, детЯм пушки
давать.
Сначала работа, потом — коньяк, принцип у Кацмана такой. Он сел
за стол, включил настольную лампу, открыл затвор самопала и
пристально посмотрел внутрь.
Седов же украдкой взял пачку «Балканки» криминалиста и вынул
оттуда все сигареты, кроме одной.
— Ну, технически, — произнёс Кацман и на ощупь взял последнюю, —
стрелять можно, если ударник поменять. Но я тебе как эксперт скажу
— я эту гадость отстреливать не буду, потому что этот ствол тонкий
от двенадцатого калибра лопнет, и без глаз ещё останешься. Руки-то
у изготовителя явно не из плеч растут.
— Ладно, чего-нибудь придумаю, но… — Седов показал на коньяк. —
Тут ещё один вопрос есть.
— Справку всё-таки сделать? — криминалист покачал головой.
— Да не надо сейчас, давай завтра. Тащи лучше стаканы, хватит
работать, ночь на дворе.
— Да чё таскать, у меня…
Кацман поднялся, оглядел шкаф, но стакана нигде не было.
— Опять опера стащили, ё-моё, — он покрутил головой. —
Ворюги-халявщики. Ещё и сигареты кончились, — Кацман потряс пустую
пачку. — Ща, за сигаретками сбегаю, и стакан отберу у уродов. Вот
это точно Филипок взял, он тут крутился вечером. Вечно сигареты
тащит! Проверь ТТ да проверь ТТ! Тьфу на него, гада такого! Я тебя
закрою здесь? — Кацман покрутил ключами на пальце. — А то
начальство ругается, если тут посторонние сидят. Вдруг кто
придёт?