К ручью подъехал Олаф, потом Артур. Вожаки опять рычали друг на
друга, я копал снег, как заведенный. Быстрей, еще быстрее. Двести
шагов наши, следующие тоже. Устье, где будет самая добыча -
наше!
Кузьма быстро вырезал наши имена. Мимо пробежал Олаф со своим
столбом, потом еще пара знакомых старателей. И дальше они пошли
“рекой”. Переругиваясь, толкая друг друга… Лишь бы не дошло до
ножей и револьверов.
— Занято! - орал на них Кузьма, быстро разводя костер - Идите
дальше!
Шум, гам, крики, лай собак, ругань. Устье Индейского ручья
превратилось в бурлящий котел. За полчаса все свободные участки
были заняты. Десятки заявок на несколько сотен человек. Люди
спорили, размахивали руками. Я на всякий случай перевесил пояс с
Кольтом поверх парки. Но пока все было относительно мирно. Без
стрельбы.
Чтобы не нервировать отставших, отошли чуть в сторону. Усталые,
но… Первые. Мы застолбили себе пять участков.
Костры разгорелись, собаки жались ближе к огню. Рядом старатели
тоже складывали шалашики из дров. По всему ручью дым поднимался к
небу и ел глаза.
Мы сдвинули один самых больших костров, натопили воды в
котелках. Начали рыть шурф. Приходилось долбить промерзшую землю
ломом, потом опять прогревать ее костром. Наконец, набрали лоток,
начали промывать.
— Золото! — крикнул Артур.
Я заглянул в его таз - все дно в желтом песке. Самородков нет,
но золота полно. Есть даже крупные зерна, с ноготь мизинца.
Крики множились. Один за другим старатели находили золото. Как
на Эльдорадо. Только… может, и правда, больше. Кузьма со Скукумом и
Джеком пошли пилить деревья на хижины. Артур продолжал промывку.
Первый таз дал золота на триста долларов. Второй на четыреста с
лишним. Я занимался кострами, собаками, готовил сначала обед, потом
ужин. В промежутке помогал Артуру с промывкой. Сил уже не было
совсем, ноги дрожали, лоток вываливался из рук.
Я смотрел на лица людей, освещенные огнем – лица, искаженные
жадностью, лихорадкой, надеждой.
Индейский ручей - наше новое Эльдорадо.
Пришел марток - надевай семеро порток. Эта русская пословица,
как никогда была актуальна и для Аляски тоже. Морозы, что стояли с
февраля, не ослабевали, а в марте и вовсе ударили с новой силой,
поставив рекорд даже для этих мест. Трескучий, пронизывающий холод
сковал все живое.
Вся золотодобыча на Индейском ручье, Эльдорадо и его притоках, и
без того замедлившаяся, встала окончательно. Отогревать грунт
кострами стало бессмысленно – мерзлота, казалось, ушла на десятки
метров вглубь, а копать в такой мороз было просто невозможно.
Подледная рыбная ловля, ставшая основным источником продовольствия,
тоже шла с огромным трудом: прорубать метровые лунки в
сорокаградусный мороз – работа не для слабонервных.