Я отложил письмо, почувствовав прилив удовлетворения. Купить
банк… Моя идея оказалась не такой уж безумной. Это давало нам базу.
Легальную, прочную. Свои финансовые потоки, свое хранилище для
золота. И главное – Марго. Она была в деле. Не просто ждала меня в
Портленде, а участвовала, вкладывалась, училась. Это укрепляло наши
отношения больше, чем сотни признаний в любви. Это было…
партнерство. Страсть в браке проходит. А партнерство и общие планы
остаются.
С мысли о партнерстве, я переключился на Гуггенхаймов. У меня
теперь есть серьезные враги. А значит, и у Марго тоже. Попытка
Беникса закрыть прииск через Огилви провалилась. Моя хитрость с
векселями сработала. А поджог их дома… Это было моим ответом.
Жестким, не совсем законным, но понятным на Фронтире. Они угрожали
мне, пытались выдавить из Доусона – я показал, что тоже умею играть
в их игры. Только ставки у меня были другие.
Я вспомнил Беникса. Его лицо, его холодный взгляд. Его угрозы.
Мое решение поджечь их дом было импульсивным, но, как мне кажется,
правильным. И совесть осталась чиста - я запретил Картеру подпирать
двери. Хотя он предлагал. Но это было мое главное условие. Никто не
должен погибнуть.
Ночью, когда все спали, Картер и его люди сделали свое дело.
Огонь вспыхнул быстро. Люди Гуггенхаймов, проснувшись от запаха
дыма, смогли выбраться. Все спаслись. Но остались без всего. Дом
сгорел дотла. Оборудование, привезенное с собой – тоже оказалось
уничтожено. Уоррен Беникс “плясал” на снегу в ночной рубахе, его
лицо было перекошено от ярости и бессилия. Он кричал, проклинал
меня. Я видел его издалека, стоя в толпе. Что он ожидал? Что его
угрозы останутся без ответа? Поджог был сделан мастерски. Картер
знал свое дело. Полиция, вызванная на место, ходила кругами, но
ничего не нашла. Ни улик, ни свидетелей. Сотрудникам Гуггенхаймера,
этим могущественным финансистам, этим воротилам Уолл-стрит,
пришлось на последние наличные деньги, что у них оставались, купить
одежду, припасы и упряжки, чтобы убраться из Доусона. Они
уехали.
Временное отступление, конечно. Такие, как они, не сдаются. Но
на какое-то время они исчезли с горизонта.
Воспоминание о лице Беникса, искаженном яростью и бессилием,
исчезло. Я вернулся к письму Маргарет. Банк… Теперь его надо
защищать от биржевых атак, попыток устроить панику вкладчиков. А
значит, надо писать невесте новое письмо, предупреждать про
Гуггенхаймов. Невеста не порадуется. Мистер Дэвис - я даже не
сомневался, что Марго делится с ним всеми юконскими новостями -
тоже.