Андрей Андреевич Громыко был не назначенцем, а настоящим
карьерным дипломатом, прошедший весь путь ступенька за ступенькой.
Причем занимал высокие должности еще с тех пор, как его направили в
посольство Советского Союза в Вашингтоне.
Громыко всегда был очень осторожен, следил за своими словами, и
сто раз думал, прежде чем подписывать какой-то документ. Репрессии
его почти не коснулись, более того, он и поднялся благодаря чисткам
в Народном комиссариате иностранных дел. Как говорится, не было бы
счастья, да несчастье помогло.
Но впечатления от сталинских «методов» остались на всю жизнь. Да
что говорить, сам Громыко прошел по краю пропасти, когда в начале
пятидесятых годов, будучи первым заместителем министра иностранных
дел при Андрее Януарьевиче Вышинском, подписал внешне совершенно
невинную бумагу. Документ касался всего лишь соотношения курсов
рубля и юаня, но вызвал серьезное недовольство товарища Сталина,
который лично курировал все взаимоотношения с Китаем.
Думаю, что так же отпечаток на Громыко наложило и то, что он
работал под руководством Вышинского, в свое время занимавшим
должность государственного обвинителя на политических процессах.
Рассказывать о борьбе с «врагами народа» Вышинский очень любил,
ставя себе в заслугу каждого осужденного. Вышинского за глаза
называли «Великим Инквизитором» и «Торквемадой», но чаще его звали
Андреем Ягуарьевичем. И сейчас Громыко думал именно о нем.
— В чем дело, Андрей Андреевич? — спросил Брежнев. — Что-то вы с
утра, не евши, не пивши — и сразу в бой? С кем воевать
собрались?
— Кофе я выпил, благодарю вас. А вот позавтракать действительно
не успел, — Громыко прошел к столу и сел напротив Брежнева.
«Громыко на себя не похож. Неужели так за Горбачева переживает?
И какие могут быть репрессии? Сталина вспомнил? Или товарища
Вышинского? Андрей Ягуарьевич уже давным давно в могиле, а его все
еще боятся. Это каким же страшным человеком он был?», — подумал
Брежнев, даже не подозревая, насколько точно он угадал причину
такого состояния министра иностранных дел.
— Ситуация действительно из ряда вон выходящая, но лучше как-то
сгладить ее. Горбачеву, конечно, нет оправдания, однако вряд ли
стоит раздувать конфликт на весь мир. Тем более речь в парламенте
он произнес отличную, пресса после его выступления была очень
благожелательная, а остальное можно списать на его мягкость и
глупость его супруги.