Дядь Вася нахмурился, и, кажется, на
самом деле обиделся, ну или сделал вид.
— И в мыслях не было, — заверил я. —
Тогда вы мозгуйте, а я пока по схеме пройдусь, покумекаю тоже, —
хмыкнул я.
— Ты вот чего, Егор Александрыч… —
крякнул завхоз. — Ты давай-ка, садись и рассказывай.
— Чего рассказывать-то? — удивился
я.
— Как оно, житье-бытье? Как
обустроился? Все ли хорошо? — пытливо глядя на меня, издалека начал
Степна Григорьевич. — Ну-ка… держи…
Завхоз быстро соорудил внушительный
бутерброд, ловко разрезав на кружочки соленый огурец, уложил его на
ломоть черного хлеба поверх сала.
— Горчичка, смотри, ядрёная у Марь
Федоровны. Не боишься? — и снова зырк на меня.
— Не боюсь, — улыбнулся я. — Знаю,
пробовал, огонь, а не горчица. Аж слезу выбивает.
— То-то! — Митрич подкрутил
несуществующий ус и окинул нас довольным взглядом. — Маня моя
мастерица. А уж хрен у нее… что ты! Мыши от армату дохнут в
подполе. Точно тебе говорю. Ну, чего тянешь, Григорич? — прищурив
один глаз, выдал дядь Вася.
— И то верно.
Борода наклонился, под столом что-то
скрипнуло, видимо, открылся ящик. Затем булькнуло, стукнуло и на
столе появилась бутылка с почти прозрачной жидкостью, и два
граненых стакана.
— Погоди, Митрич, я сейчас, — Степан
Григорьевич поднялся и пошел в соседнюю комнату, где у него
находился своего рода кабинет. Вскоре послышался скрип дверцы
шкафчика, всегда запертого, и через минуту завхоз вернулся с
третьим стаканом.
— Вот теперь наливай, — скомандовал
Борода.
— Да не буду я.
Но моя попытка отказаться не привела
к успеху. Завхоз и Митрич переглянулись, кивнули друг другу, и
вскоре третий стакан наполнился пахучей жидкостью. К моему
удивлению, напиток пах достаточно приятно, видимо, Митрич знал
секрет очистки, или на чем-то настаивал.
— Ну, будем.
Колебался я недолго, и не потому,
что хотел завоевать авторитет в глазах старшего поколения, показать
себя с лучшей стороны. Просто достало все до тех самых чертиков. За
короткий срок моего пребывания в новом теле, в новом хорошо забытом
старом мире столько всего произошло, что мозг работал в авральном
режиме. Потому надо позаботиться, чтобы организм не перешел на
холостые обороты, не сломался окончательно.
— Будем, — кивнул я, поднимая
стакан.
Митрич и Борода довольно
переглянулись, выдохнули и опрокинули в себя напиток. Краем
сознания я отметил, что наливали мужики не по полному, а по
половинке. Меня тоже не обделили, и теперь, крякнув от
удовольствия, занюхав рукавом, во все глаза смотрели на молодого
столичного парня.