Я и правда стала Тяньлин.
Бессмысленно гадать, смогу ли
вернуться обратно или мне придется продолжить жить, как дочь
регента. Важно, что жизнь в этом мире у меня будет недолгая и скоро
оборвется от клинка палача. И не только моя.
Казнить должны регента, лекаря, как
минимум одну из наложниц, мою наставницу. Даи, как приближенная
служанка, тоже вряд ли избежит этой участи. Хотя если бы осталась
простой кухонной девочкой, то отделалась бы, скорее всего, менее
суровым наказанием.
Наверное, я поступила цинично,
приблизив к себе похожую на испуганного олененка девушку. Вот
только прежняя Тяньлин никогда не повысила бы Даи. Я же хотела,
пусть в мелочи, нарушить последовательность событий. Сделать все
возможное, чтобы не оказаться снова на той площади из сна.
— …Просыпайтесь, уже час Дракона! — услышала я сквозь пелену сна
голос.
Перевернулась на другой бок, попыталась поудобнее устроиться на
подушке.
Приснится же такое! Точно надо меньше по ночам дорамы
смотреть!
Устроиться не получилось — любимую ортопедическую подушку словно
подменили. Почему-то я спала на каком-то странном валике.
— Какого Дракона?! — Я села на кровати, потянулась, начала
зевать… и так и замерла. Но через мгновение вспомнила о приличиях:
закрыла рот и сделала вид, что поправляю растрепавшиеся после сна
волосы.
Надо мной склонилась молоденькая девушка в сером с голубой
оторочкой ханьфу, волосы уложены в простой узел и заколоты скромной
шпилькой. Наряд и прическа Даи претерпели небольшие изменения и
теперь отличались от других слуг.
События вчерашнего дня пронеслись перед глазами.
— Кошмар!.. — выдохнула я.
Служанка поняла меня по-своему. Она рухнула на колени и
запричитала:
— Молодая госпожа, простите эту недостойную рабу, что разбудила
вас так поздно! Лекарь Ван сказал, что вам нужно больше времени для
сна.
— Оставь меня, — приказала я.
— Сегодня банкет в честь возвращения князя и вы…
— Банкет — вечером, — отрезала я. — Лекарь сказал мне нужно
больше отдыхать.
— Но молодая госпожа…
— Вон! — закричала я и добавила тише: — Мне нужно время.
Последнюю фразу Даи не услышала. Путаясь в длинном ханьфу, она
опрометью выбежала из комнаты. Я осталась одна.
По щекам текли слезы.
Это не сон.
Вчера я почти смирилась с новой реальностью. Мои эмоции
оказались приглушены шоком и абсурдностью происходящего, сказалось
действие успокаивающих снадобий лекаря. И все же, когда засыпала, я
мечтала — да что там, почти верила! — что утром проснусь в своей
кровати. Теперь осознание произошедшего накрыло меня с головой.