Несмотря на глубокую ночь били
колокола. В малом зале дворца от большого скопления людей стояла
духота, которую нарушал треск свечей. Стены и потолок помещения
покрывала многоцветная роспись, дверные и оконные проёмы —
рельефная золочёная резьба. Им вторили великолепные светильники,
парадная расписная мебель и восточные ковры. Сверкала глянцевая
поверхность печных изразцов. Но сейчас цветные стёкла окон и оклады
икон из благородных металлов взор не радовал и не привлекал
никакого внимания. В соседних покоях слышались рыдания по почившему
царю Михаилу Фёдоровичу, умершего от водяной болезни (асцита) в
возрасте 49 лет. Моя мать Евдокия Лукьяновна сидела на месте отца
вся белая и холодная, словно неживая, а я же тем временем без
устали принимал присягу. Не ожидал, что уже в шестнадцать лет мне
придётся взять на себя такую ответственность…
Всю ночь под мою руку шли бояре,
окольничие, думные люди. Они шли не сами по себе. Пришлось серьёзно
напрячь для этого дела Бориса Ивановича Морозова. Кроме него, вряд
ли бы кто справился в такой короткий период. А лишнее промедление в
подобный момент могло стоить мне не только царства, но и жизни. Но
и боярин всё правильно понял. Поддержав будущего царя в самом
начале пути, он точно упрочит своё положение…
И хлопотал Борис Иванович в свои
пятьдесят шесть лет, сильно хлопотал. Осознавал и то, что чуть
ослабит хватку и оттеснят его Никита Иванович Романов, Борис
Иванович Черкасский и Фёдор Иванович Шереметев. Никита Иванович –
двоюродный дядя царевича, богатейший человек на Руси. Борис
Иванович – знатный вельможа, глава Поместного приказа. Фёдор
Иванович – судья Стрелецкого приказа, у него же приказ Большой
казны и Аптекарский приказ. Этот Шереметев всюду раскинул свои
длинные руки. В Судном приказе сидит Иван Петрович Шереметев. В
Разбойном приказе ещё один Шереметев, Василий Петрович. Нельзя
забывать и главу Сибирского приказа Никиту Одоевского, зятя Фёдора
Ивановича. Эти вельможи были богаче, умнее, хитрее и кто знает, чем
закончится смена власти.
Самым опасным представлялся Фёдор
Иванович Шереметев. Именно в его руках оказались одновременно и
деньги, и войска. А ещё как раз он больше всех уговаривал
Вальдемара принять православие. Царевичу здорово повезло, что Фёдор
Иванович прямо на днях слёг после совещания у государя.
Поговаривали, что возможно, чиновника отравили, но никаких
доказательств не было. Опять же кто мог отравить? Покойный царь
безмерно доверял и любил Шереметева. Во дворце против Шереметева не
было ни одного человека, способного на подобный шаг. Разве что,
может Алексей? Да нет, его воспитанник не мог такое сотворить. Уж
слишком он богобоязненный, мухи не обидит, тихий как мышь. С
детства не кричит, не ругается, постоянно на церковных службах
словно священник какой. Не тихий даже, а тишайший. Умный, правда,
не по годам. Вон додумался принимать присягу, не дожидаясь утра.
Сильный ход. За ночь могло бы всякое произойти…