Я
бросил быстрый взгляд по сторонам. Орки и эльф, сидевшие за своими
столами, и не думали вмешиваться. Это была чисто человеческая
разборка, и они, похоже, решили насладиться представлением. Их
можно было понять.
Толпа сжимала кольцо. Я потянулся к клевцу и
стал готовиться к серьёзной драке.
И
тут раздался оглушительный рёв, перекрывший все остальные
крики:
—
ЗА АЛТАРИ И ОЧАГИ!
Двое воинов, сидевших до этого в самом тёмном
углу, вскочили на ноги. Это были гномы. Но какие гномы! Невероятно
высокие и широкоплечие даже для своей расы, они были похожи на двух
оживших гранитных идолов. Их бороды были заплетены в толстые косы,
а руки были толщиной с мои ноги. Не раздумывая ни секунды, они
схватили тяжёлые дубовые лавки, за которыми сидели, и с этим
импровизированным оружием бросились мне на помощь.
Первый гном, размахнувшись, снёс своей лавкой
сразу троих нападавших, отправив их в полёт через весь зал. Второй
действовал не менее эффективно, работая лавкой как тараном,
прокладывая себе дорогу в толпе.
Их
появление внесло сумятицу в ряды атакующих. Они явно не ожидали
такого подкрепления. Драка превратилась в хаотичную свалку. Я,
гномы, и тринадцать головорезов. Короткая, жестокая и невероятно
эффективная бойня. Я работал кастетом, гномы — кулаками и мебелью.
Через тридцать секунд всё было кончено. На полу вповалку лежали
стонущие и матерящиеся нападавшие. Зал выглядел так, будто по нему
пронёсся ураган.
В
наступившей тишине, нарушаемой лишь стонами поверженных, я
выпрямился и отряхнул руки. Гномы, тяжело дыша, опустили свои
дубовые «дубинки» и встали по обе стороны от меня, мрачно оглядывая
поле боя. Они выглядели как два разъярённых медведя, защищающих
своего союзника.
И в
этот момент трактирщик решил сделать свой последний ход.
Он
выскочил из-за стойки, и в его трясущихся руках был тяжёлый,
заряженный арбалет. Он целился мне прямо в грудь. Расстояние было
минимальным, шагов пять, не больше. Промахнуться было
невозможно.
—
С-с-стой, где стоишь, выродок! — прошипел он, его лицо исказилось
от страха и ярости. — Ещё шаг, и я прошью тебя, как
поросёнка!
В
зале снова воцарилась гробовая тишина. Даже раненые затихли. Гномы
напряглись, готовые броситься вперёд, но я остановил их лёгким
движением руки.
Я
посмотрел на трактирщика. В его глазах плескался ужас, но палец уже
лежал на спусковом крючке. Он был напуган до смерти, а напуганный
человек с оружием самый опасный противник.