— Подарочек? — я с недоверием посмотрел на нее. — Какой еще
подарочек? Только не говорите, что это пожизненный абонемент в
лучший морг Токио.
Кто знает? Может я им такой «сломанный» перерожденец не
нужен.
Богиня фыркнула.
— Очень смешно. Нет. Это будет кое-что получше. Скажем так,
небольшой бонус к твоей новой жизни. Чтобы тебе было не так
скучно.
Она подошла вплотную и заглянула мне в глаза. Я почувствовал,
как ее взгляд проникает куда-то вглубь, сканируя, изучая.
— И еще, — богиня вдруг нахмурилась, оглядывая меня с ног до
головы. — Нужно кое-что поправить. А то ты, знаешь ли, скучный.
Я даже поперхнулся воздухом.
— В смысле — скучный?
— Ну, симпатичный, конечно, — она окинула меня оценивающим
взглядом, словно лошадь на ярмарке. — Но какой-то… пресный. Ни
изюминки, ни перчинки. Просто стандартный японский красавчик. Надо
это исправить. Добавить немного… харизмы.
— Эй, я не просил меня тюнинговать! Что вы име…
Она подняла свою крошечную ручку, и ее палец коснулся моего лба.
Я почувствовал легкий, едва ощутимый укол холода. Договорить я не
успел.
— Кстати, — перебила богиня, становясь серьезной и снова
чуть-чуть загадочной. — Тот сон про птицу в клетке и встречу с… ну,
ты понял… Это не просто так. Но объяснить все сейчас — не время и
не место. Пришлось все-таки быть немного загадочной.
Разберешься.
Она подмигнула мне, и прежде чем я успел выдать еще хоть одну
возмущенную тираду, щелкнула тонкими пальцами.
— И все-таки, ты мне нравишься. Так что скажу тебе свое имя, —
быстро проговорила богиня. — Запомни его. Я Ясуко.
Пустота вокруг меня дрогнула. Кресло исчезло. Идеальное лицо
богини растворилось, сменившись ослепительно-ярким светом.
Свет. Он бил прямо в глаза. Не тот мягкий, рассеянный свет из
ниоткуда. А резкий, направленный, бьющий прямо в глаза. Я
зажмурился, инстинктивно пытаясь отвернуться.
— Зрачок реагирует. Отлично.
Голос был женским, спокойным и незнакомым. Я моргнул раз,
другой, пытаясь сфокусировать зрение. Яркое пятно оказалось круглым
фонариком, который тут же отстранили от моего лица.
Картинка медленно обретала резкость. Белый потолок. Стойка с
капельницей. Писк монитора, отмеряющего ритм моего сердца. Я лежал
в больничной палате. И надо мной склонилась молодая медсестра в
голубой форме и маске.
— Херовато-сан? Вы меня слышите? — спросила она мягко. — Вы в
университетской клинике Шова. Операция прошла успешно.