Ну, а тот, кто ошеломил противника, — уже наполовину его
победил!
Самое большое несчастье, которое
постигло человека — это изобретение печатного станка.
Бенджамин Дизраэли
Москва
17 ноября 1734 года
Нужно ли упрашивать кота съесть рыбку? Я про нормального кошака,
а не этого городского, избалованного различными кормами. Порядочный
кот всегда спросит: эту давай, а где ещё можно раздобыть такой
рыбы?
Вот именно такие ассоциации у меня вызывал разговор с Акинфием
Никитичем Демидовым. Я ему про пушку-единорог рассказываю, а он уже
отмахивается, мол, чертежи есть, ничего нового он сейчас не
услышит, нужно исполнять задумку в металле. И сам смотрит такими
глазами… жадными, фанатичными… Мол, дай еще изобретений, которые
могли бы принести прибыль!
Я уже заявил, что единорог — это не единственное, что может быть
востребовано в русской армии и на флоте, и что я могу нового
привнести в артиллерию. Понимая, что у меня не будет постоянной
возможности ходить и консультироваться, ежемесячно что-то
предлагать Демидову, конечно же, я собирался сразу и по максимуму
отработать с этим, без сомнения великим, человеком.
В стороне, в углу огромной комнаты, словно ребёнок, насупившись
и обидевшись, сидел Андрей Константинович Нартов. Изобретатели —
они такие, словно дети. И если результат их дел и фантазии не
принимается обществом, да ещё немедленно, прямо сейчас не приходит
слава, то наступает серьёзный психологический стресс.
А Демидов жестко, без даже намека на сглаживание углов,
раскритиковал картечницу Нартова. Нет, Акинфий Никитич не был
военным, чтобы дать квалифицированную оценку эффективности оружия.
Но вот в деле производства понимал может быть и лучше любого
человека в России. Картечница Нартова очень сложна в
производстве.
Хотя… я ещё разок пристально посмотрел бы на это изобретение
вживую и провёл бы испытания. По сути, то, что сделал Нартов —
своего рода пулемёт. Шестнадцать, а может быть, и тридцать два
заряжённых ствола располагались кругом. И солдату достаточно было
вращать этот круг и выжимать спусковой крючок при помощи
немудренного механизма. В каждом стволе могло быть до десяти
картечин. Итого залп конструкции достигал и полутысячи стальных
шариков, и даже больше.
Вот, как об этом вспоминаю и рассказываю, так кажется, что
просто уникальное изобретение сделал Андрей Константинович Нартов.
Стал родоначальником целого направления в оружии. Однако, согласно
присказке, гладко было на бумаге, да забыли про овраги.