Это орудие — также и весьма габаритное. А при наличии множества
кремниевых замков оно будет подвергаться постоянным поломкам и
потребует столь тщательного ухода и обережения, какие ещё не
приняты в этом времени. Возникал ещё один вполне резонный вопрос:
зачем нужна эта картечница, если картечь можно зарядить в простую
пушку, более дешёвую в изготовлении и понятную в использовании?
И мне очень не хотелось задвигать весьма прогрессивную идею
Нартова, но она пока, к сожалению, не особо жизнеспособна. Но будет
же и картечница Гатлинга, и многие-многие другие предтечи к
современным для моего будущего пулемётам.
— Какие красивые рубли вчера вы дали нам, Акинфий Никитич, —
когда основные споры по поводу оружия закончились, и когда у меня
получилось оказаться наедине с Демидовым, я попробовал
прозондировать почву и для другого своего вопроса.
Нартов отправился на кухню требовать вновь мягких котлет из
фарша. А я уличил момент и решил серьезно поговорить с
Демидовым.
— А что в рублях тех не так? — попытался состроить удивление
Демидов. — Разве же они не из серебра?
Да всё в них было не так! Прежде всего, что они были не те, не
похожи на собратьев, выпускаемых на монетном дворе в Петербурге, в
Петропавловской крепости. И на вид эти кругляши более аккуратные.
И, конечно, без экспертизы сложно говорить, но будто бы в рублях,
которыми так лихо разбрасывается Демидов, может быть и больше
серебра.
— Позволите ли вы, Акинфий Никитич, высказать мои некоторые
соображения на тему добычи серебра и золота в России? — спросил я и
тут же ощутил на себе цепкий взгляд Демидова.
Может быть, он университетов и не заканчивал, но от природы
обладал ярким умом и догадливостью. Тут я рассматриваю его монетки,
здесь же говорю о добыче драгоценных металлов в России. Сложить два
плюс два не так и сложно.
— Ты что, майор, нешто сказать мне желаешь? — прошипел Демидов,
нависая всей своей огромной массой надо мной.
И я выпрямился, показывая, что, пусть Демидов и немного крупнее
меня, особенно в ширину, но уж явно не настолько превосходит меня в
статях, чтобы давить физическим превосходством. Ну, а по поводу
психологического превосходства… так и его у Демидова надо мной
нет.
— Не будем забываться, господин Демидов. Стоит ли грубить нам? Я
не враг вам, Акинфий Никитич, да и тайны умею беречь. И своей
поделиться тайной могу, коли и вам довериться позволите! —
пристально и серьёзно глядя прямо в глаза Демидову, говорил я.