– Скучно будет без Раски-то, – подал голос косматый мужик. – У нее что ни день, то потеха. То с рыбарями сцепится, то с бабами закусится. Манкая, пригожая. В пору вошла, так от женихов отбоя не было, все вено сулили, а она нос воротила. Вольшу жалела крепко, да и не было тут жениха под стать. Тесно ей было в веси-то, бедовая девка, шальная. Домовитая, своего не упускала. Татева дочка, истинно.
Толпа загомонила: бабы плакали желеючи, иные – посмеивались, поминали Раску добрым словом.
Хельги едва не взвыл! Молча ругал Велеса, Раскиного бога, какой до времени увел ее на мост.
– Не дождалась, не дождалась, – шептал. – Раска, прости меня. Если б вчера пришел, если б вчера.
От автора:
Словене - древнеславянское племя, предки новгородцев. Такое, как - кривичи, древляне, поляне, радимичи. Далее по тексту они будут упоминаться автором.
Хоробрый - Водим Хоробрый, историческая личность. В 864 году он был предводителем новгородцев, которые восстали против князя Рюрика.
Варяг - викинг.
Рарог - символ князя Рюрика. На гербе Старой Ладоги - вотчины Рюрика - изображен Рарог, пикирующий сокол, воинская птица древнего бога Семаргла.
Олег - по-варяжски - Хельги.
Навь - мир мертвых. Явь - мир живых, навь - мир мертвых, правь - мир богов.
Ладога - вотчина Рюрика была в Ладоге (совр. Старая Ладога, первая столица Руси), после он пришел княжить в Новгород по знаменитому призыву «Приходите княжить и владеть нами».
Поршни - кожаная обувь наподобие лаптей. Однако были и поршни с невысокими голенищами.
Кожух - меховая одежда.
Резана - деньги. Резали от целой монеты, уменьшная стоимость (вес серебра) - отсюда и резана, отрезана. Ногата, куна - также, деньги. Будут упоминаться автором далее по тексту.
Щепань - лучина.
Татева - от слова - тать - разбойник, грабитель.
Вено - выкуп за невесту, ее приданое.
Паволока - шёлк. Паволокой называли любую дорогую ткань тонкого плетения. Ее же накладывали позже на иконные доски перед росписью.
2. Глава 2
– Велес Премудрый, схорони, не выдай, – шептала Раска, прижимаясь спиной к заборцу. – Вмиг споймают, запрут.
По темной ночи она поначалу и не разумела с чего так пусто на подворье да гарью несет. Пошла вкруг забора, а там уж и обомлела: половины его как не бывало, скотины нет, а на месте домины – головешки.
– Род-охранитель! – охнула Раска, всплеснула руками и бросилась к крылечному столбушку, какой один лишь и остался стоять, как перст указующий.