Девочка взглянула на Рейнарта.
Быстрый взгляд — не испуганный, но озадаченный. Наверняка гадает,
как много позволено ей сказать.
Моритс подался вперёд. Он многое бы
отдал за навык Дитриха проникать в чужие мысли. Сейчас он
чувствовал лишь колебания потока, который сгущался за спиной у
Гёделе.
Странный эффект, учитывая тесты,
проведённые в последние часы. Им необходимо было убедиться в
подлинности дара. Пробные испытания, пусть и поверхностные,
ослабляли резерв, однако девочка демонстрировала уникальное,
«интуитивное» влияние на поток. Интересно, она хоть понимала, что
это значит?
Старина ван Адденс, разумеется,
знал, что ему достался неогранённый бриллиант. И молчал на
протяжении полугода, не удосужившись поставить в известность ОМБ
или исследовательское крыло Университета.
Так или иначе, это не имело
значения.
— Педагогические цели.
— Вот как? — Моритс по-прежнему
смотрел на девочку, игнорируя Рейнарта. — Скажите, мефрау де Мас,
чему конкретно обучал вас менэйр ван Адденс на берегу реки?
Гёделе молчала. Частицы шрафта
вокруг неё темнели, приобретая насыщенный аквамариновый цвет.
— Мефрау?.. За этим столом вы
обязаны отвечать. Не бойтесь, ни одно слово или действие не будет
поставлено вам в вину.
— Прореха, — поговорила она севшим
голосом. — Мы искали Прореху. Закрытую. В том месте остался только
шрам...
— Это не относится к делу.
В голосе Рейнарта мелькнуло
раздражение, и Моритс с трудом сдержал улыбку.
— Напротив. — Он впервые взглянул
оппоненту в глаза. — Вам как специалисту по гайстам лучше прочих
известно, что малейшие нарушения в канве Завесы приводят к
последствиям. Как и намеренные попытки таких
нарушений.
— Которых не было.
— Были другие, — парировал Моритс. —
Если перечислить все законы Магического Статута, нарушенные вами за
последние полгода, наберётся немало.
Воздух в допросной треснул от помех
диктофона и сросся тишиной. Ван Адденс глядел с немым вопросом: «И
что дальше?». Девочка, наоборот, опустила взгляд, будто поверхность
стола и собственные пальцы с посиневшими ногтями занимали её куда
больше.
Стажёр ёрзал на стуле, понимая, что
следователь отклонился от изначального протокола.
— Заканчивай, — кивнул ему Рудо, и
тот оживился. Зачитал вопросы как надо — поставленным голосом и без
колебаний.
Спустя пятнадцать минут они знали
всё, что происходило на берегу Хелскё до прибытия следственной
группы. Говорила в основном Гёделе, запомнившая даже такие детали
как крики, доносившиеся с моста, и проходившее мимо судно. Про
толпу зевак, собравшихся наверху — ближе подходить побоялись, — ей
было легче рассказывать, нежели о Каролине, чьего имени девочка не
знала. Тонкие пальцы подрагивали. Частицы шрафта собирались в
грозовое облако.