Кто-то спустился по лестнице следом
и оттолкнул Никласа с пути. Мимо пробежали люди в белых халатах.
Хлопнули двери, ударив створками о стены. Раздался лязг и скрип
колёс по гладким плитам пола.
— Клонический приступ?
— Боюсь, что нет.
— Готовьте раствор фенобарбитала.
Марта! Нам нужны ремни!
— С дороги, с дороги! Всем пациентам
оставаться в палатах!
Никласа оттеснили к стене, но из-за
спин врачей он разглядел человека на каталке. Его удерживали двое
медбратьев, но усилий было недостаточно. Худое тело билось в
судорогах, выгибаясь под немыслимым углом. Будто кукловод
безжалостно дёргал за нити набитую опилками марионетку — только
хрустели суставы и виднелись натянутые жилы, а из горла вырывались
хрипы вместе с пеной.
— Гервин, вы что натворили?
Отключите сирену, немедленно! — Один из врачей махнул
медсестре.
— Барбитураты не помогут! — У
другого, что помоложе, в глазах стоял ужас. — Доктор Тейман, это не
эпилептический припадок. Нужно что-то предпринять!..
— Именно это я и делаю. Держите
крепче! — Вчетвером они скрылись за дверьми реанимации.
В тишине Никлас различил стук
собственного сердца. Накатившая дурнота отступила, но воздух
по-прежнему казался плотным. Вязким, как густая глина. Чем бы это
ни было, оно исходило от человека на каталке — удушливыми волнами,
от которых искрили лампы.
Он сам не заметил, как дошёл до
конца коридора.
— Менэйр? — из-за стойки его
окликнула взволнованная медсестра. — Посетителям сюда нельзя. Вам
лучше подождать в приёмной.
Никлас не успел ответить. Стоявший
на стойке графин задрожал, а спустя миг разлетелся вдребезги.
Брызнули осколки. Лампы вспыхнули одна за другой, вылетая из гнёзд,
и девушка закричала, закрыв голову руками: меж пальцами побежали
алые струйки.
В следующий миг дверь реанимации
слетела с петель. Сквозь распахнутое окно пронёсся дикий порыв
ветра — будто тысячи голосов взвыли нестройным хором, и Никлас в
ужасе зажал уши. Испытывать страх ему доводилось и прежде, но это
чувство выворачивало душу наизнанку, заставляя приступ тошноты
подниматься к горлу. Тоска. Горечь. Бессилие, помноженное на само
себя.
То, что лежало на каталке, опутанное
сетью проводов, уже не было человеком.
Сделав над собой усилие, Никлас
шагнул вперёд. Стеклянная крошка хрустнула под ботинком. Порыв
ветра ударил в лицо — бессильно опали занавески.