– А ты меня проверь, – ответил
Тобиус, чьи глаза вновь воспылали.
Мрачное лицо незнакомца застыло в
раздумьях, из которых вывел пронзительный вопль:
– Дектро, тварь! Ты должен был меня
защищать!
Носитель леопардовой шкуры валялся на
полу и визжал, закрывая руками лицо, а из-под его пальцев сочился
зловонный дым – последствия некромантского удара. Рядом со столбом
магической энергии замер Штербен, свободная ладонь которого была
протянута к источнику силы, а посох, лежавший в правой руке, весь
объяло бело-зеленое пламя. Трупы хобгоблинов на глазах теряли
твердую форму и сливались воедино, образуя громадное и
омерзительное целое. Существо, нависшее над Дектро, напоминало
глиняную фигуру, слепленную из нескольких фигурок поменьше, но не
разглаженную как следует. Из массы мертвой органики тут и там
выглядывали узнаваемые части, искаженные лица, куски одежды и
брони. То был гогол – огромный мертвец, собранный из нескольких
трупов помельче.
Чудовище ударило, и если бы
двухголовый не увернулся, сломало бы его пополам.
Тот, кого звали Дектро, проворно
скользнул под рукой мертвеца, взвалил тушу визжащего мага себе на
плечо и что-то выкрикнул. В колодце немедля образовалось облако
едкого тумана. Тобиус бросился туда, где лежала наполовину
оглушенная Ворона, и накрыл ее своим телом, спасая от того, что
последовало дальше, – убегая, Дектро наступил на него, оттолкнулся
и исчез, оставив на прощанье четыре сломанных ребра.
Через несколько часов, когда в
Гильдхолле восстановилось хотя бы какое-то подобие порядка, Тобиус,
вытащивший из Сердцевины перенапрягшегося некроманта и мечницу,
передал их команде волшебников, искавших по всей башне раненых и
убитых. Вкратце описав ситуацию, он позаботился о том, чтобы при
входе в святая святых Гильдхолла появилась стража, после чего
забрал своих големов и полетел в сторону Аллерхаса.
Спустя три дня Илиас Фортуна
пригласил Тобиуса посетить церемонию захоронения жертв атаки на
Гильдхолл. Такие приглашения получили и еще некоторые обитатели
замка Ардегран, но Радован попросил Хлою отказаться от поездки и
остаться под защитой надежных стен. Сам король вместе со свитой
отбыл в Гильдхолл, и Тобиусу, по личной просьбе монарха, досталось
сопровождать его.
Все было бы не так уж и скверно, если
бы Радован поехал в карете, но король предпочел своего огромного
боевого коня. Тобиусу пришлось с ужасом взобраться на спину
подведенной ему лошади. Так он и трясся в седле, будто мешок с
картошкой, вызывая скрытые смешки у свиты.