– Сапоги… едрёна мать. Ну да, сапоги, а почему бы и
нет, – вновь хохотнул. – Ох ё, давно я так не смеялся, – вздохнул,
улыбаясь во всё лицо. – Ну, а на самом-то деле что
было-то? И чего с глазами твоими сталось, от чего кровью набрались?
– наконец поглядел он на Калина, который тоже улыбался.
– Да ничего, ерунда, эт мы на аномалию вчера
нарвались, – отмахнулся Калин. – А Лаки – это я его малость на
тележке покатал, в которой хуманы топливо своё возят, вот и
перемазались оба.
– У-у, – собрав брови домиком, Нушик наигранно
расстроился. – Лучше бы ты его там оставил, где и нашёл, или
выкинул бы куда подальше. Что лыбишься? Огонь разжигай,
красноглазый, ужинать будем.
Услышав слова о еде, мрякул тут же
активизировался и принялся нарезать круги, обтираясь о ноги
Калина.
– Ща покормлю, не помри мне тут смотри, – улыбался
Калин, присев к костровищу, но вместо розжига огня принялся чесать
своего зверя.
– Калин, – заметив это, Нушик окликом напомнил
мальчику о деле.
Тут же послышался звук кресала, и вскоре под котлом
заплясали маленькие язычки пламени, набирая силу с каждым
подброшенным кусочком «еды».
– Нушик, может, ты мне скажешь, куда наши ушли, а? –
вновь задал Калин беспокоящий его вопрос, на который никто не хотел
отвечать.
– Не, не скажу. Не велено, – буркнул тот, тут же
насупившись и став очень серьёзным. – Секрет это покамест. Как
вернутся, так всё и узнаешь.
– И когда же они вернутся? – не унимался мальчик,
между тем помешивая черпаком разогревающийся ужин. – Мне в Николот
надо, а я тут торчу, – уперев подбородок в грудь, он прерывисто
выдохнул. – Третий месяц пошёл, как я в дороге, а ещё
до того сколько времени утекло.
Калин ненадолго замолчал, погрузившись в мысли. Нушик
тоже молчал, занимаясь своими делами. Мальчику со спины видно не
было, что делает мужчина, но судя по всплескам воды и фырканью, тот
явно умывался.
– Пойми, не блажь это, мне каждая минута дорога, –
Калин вновь вздохнул. – Если бы не Лаки со своим договором
хитровые… – запнулся и тут же поправился: – хитро
составленным, то я бы уже давно там был и, возможно, решил бы
уже проблему. Но я сижу тут, и когда продолжу путь,
неизвестно. Меня это бесит, понимаешь? Я хочу знать, когда вернутся
ребята, и когда мы вновь двинем в столицу. Неужели я так много
прошу?