–
Вот как надо летать! – сказал обступившим курсантам. – Учитесь!
Повырастали дылдами, а на посадке козлите!..
Аэроклуб требовал много времени, Аня перевелась в вечернюю
школу. Аттестат зрелости и удостоверение пилота она получила
одновременно. А назавтра случилась война…
Как
тысячи ее сверстников, Аня кинулась в военкомат. Она боялась, что
война закончится, обойдутся без нее. Никто не сомневался, что
фашистов разобьют, спорили только о сроках: месяц или два. В
военкомате Аню и других семнадцатилетних отправили по домам –
подрастите. В летное училище ее тоже не взяли, Аня к великой
радости матери поступила в московский университет – учиться на
историка. Слушать лекции пришлось недолго. В сентября ее и других
комсомольцев отправили рыть окопы: сначала в Брянскую, затем – в
Орловскую области. Они рыли, а мимо проходили отступающие части.
Студентки удивлялись, почему армия отступает, а красноармейцы –
зачем они роют? Однажды девушек собрал старший отряда и велел
отправляться на ближайшую железнодорожную станцию. До нее было
пятьдесят километров, но старший дал понять: немцы близко.
Студентки собрались и пошли. Эту дорогу Аня много позже вспоминала
с содроганием. Девушки шатались и падали в изнеможении (не все в
конечном итоге дошли), другие, стиснув зубы, брели и брели. К
своему удивлению, Аня – самая маленькая и худенькая в отряде,
добралась первой. Упала она у станции, прямо на холодную землю.
Лежала долго и простудилась. По приезде в Москву у нее поднялась
температура, стал бить кашель. В больнице определили воспаление
легких. Аня болела долго и тяжело, поэтому не откликнулась на
призыв Марины Расковой вступать в женские авиаполки. Она и узнала
об этом по выздоровлению. Время было упущено. В военкомате было не
до нее – немцы стояли под Москвой. Аня провела в столице холодную
зиму 1941 – 1942 годов, а весной пошла в военкомат. Теперь на
законных основаниях – ей исполнилось восемнадцать. Военком сдался,
Ане выписали повестку. Она показала бумагу матери, пояснив, что
мобилизуют, мать поплакала, но смирилась – деваться-то некуда. О
том, что дочь – доброволец, мать так и не узнала.
Аню
отправили в чувашский город Алатырь, в запасной авиационный полк.
Там определили в штурманы У-2. Учили ориентироваться в ночных
полетах, бомбить, прицеливаясь по кромке крыла, стрелять из
пулемета. У Ани получалось хорошо, курс обучения прошел быстро.
Наступило томительное ожидание. В полк приезжали «купцы» с фронта,
отбирали летчиков и штурманов, Аню не замечали. Жизнь в запасном
полку была тоскливой, кормили скудно. Но, самое главное, Аня
ощущала себя ненужной. Она сделала все, чтоб защитить Родину, а
Родина этого не заметила. Аня написала письмо товарищу Бершанской,
командиру единственного на фронте женского авиаполка. Полк летал на
У-2. Ей ответили: желающих служить много, просьбу постараются
учесть. Аня поняла: ждать придется долго. Заместитель командира
запасного полка, к которому она обратилась, сказал так: