Богданову дали новый самолет, но летал он теперь как связной
и транспортник. Никто не хотел к нему штурманом. Летчики – народ
суеверный, три убитых штурмана у пилота – достаточное основание не
спешить занять их место. Богданов злился, ходил к командиру полка,
тот лишь плечами пожимал. Но однажды сказал:
–
Есть рапорт оружейницы Лисиковой. Закончила летную школу, штурман,
просилась в 46-й гвардейский полк, где одни женщины. Там не взяли,
добровольцев хватает. Чтоб не сидеть в запасном полку переучилась
на оружейницу. Девка хорошая, служит добросовестно. Возьмешь?
Богданов поморщился:
–
Баба? Нужен опытный штурман!
–
Тебе-то зачем? – усмехнулся Филимонов. – Ты на карту раз глянешь –
и запомнил! Сколько раз летал к партизанам и на выброску
диверсантов без штурмана? Не заблудишься! Главное, бомбы метко
бросать. Справится!
–
Дайте хотя бы проверить! – взмолился Богданов.
Филимонов согласился. Богданов несколько раз вывез Лисикову в
учебные полеты, втайне надеясь, что малявка напутает или сделает
что не так. Не вышло. Не то, чтоб Лисикова показала класс, но в
воздухе ориентировалась уверенно, бомбы бросала точно. Богданов
неохотно согласился.
Появление нового штурмана развеселило эскадрилью. Лисикова
была не просто женщиной, а очень маленькой женщиной – Богданову до
плеча. Форма, даже ушитая, сидела на ней как на пугале, сапоги на
пять размеров больше болтались на ноге, пилотка сползала на нос.
«Дите горькое!» – как определил Тимофей Иванович, механик
Богданова. Летчики с серьезным видом предлагали Богданову отныне
подвешивать к самолету только ФАБ-100 – раз штурман ничего не
весит, нельзя не терять такую возможность! Другие советовали
привязать к костылю гирю: у По-2 хвост легкий, без должной нагрузки
самолет при посадке скапотирует. Однако зубоскалили в эскадрилье
недолго. В одном из вылетов подбили Леню Тихонова, причем, ранили
обоих: пилота и штурмана. Леня сел на вынужденную в немецком тылу.
Богданов, заметив, приземлился рядом. Леню со штурманом засунули в
кабину штурмана, Лисикова встала на крыло, уцепившись за стойки.
Времени привязать ее не было – к самолету бежали немцы. Богданов
взлетел. По приземлению Богданову пришлось расцеплять ее пальцы –
сама разжать не могла. После того случая над Лисиковой шутить
перестали: стоять на крыле летящего По-2 не каждый мужик
решится.