Не хватало еще и опоздать!
***
Торопился Сережа не зря. Приказом
вице-адмирала Бутакова отряду предписывалось выйти на
Кронбергс-рейд и в течение двух часов производить там практическое
маневрирование. После чего, не возвращаясь в Гельсингфорс,
следовать к Свеаборгу на соединение с основными силами эскадры.
Задержись Сережа хоть на полчаса - пришлось бы ему добираться до
крепости самостоятельно.
Не прошло и четверти часа, как отряд,
выстроившись в две кильватерные колонны, двинулся с рейда. Ветер
задувал с стороны моря, и черную угольную пелену относило за корму,
застилая вид на оставленный позади город. С попадавшихся навстречу
яхт, махали шляпами и платками; прогулочные пароходики
приветствовали отряд пронзительными гудками. Железные черепахи,
неторопливо ползли, не снисходя до штатской мелочи. В этом движении
тысяч тонн брони, дерева, орудий было нечто столь величественное,
что у Сережи перехватило дыхание. Он наблюдал за броненосными
колоннами с площадки башни, куда пригласил его командир монитора,
капитан второго ранга Повалишин. «Сейчас некогда, голубчик. -
сказал он. - Вы уж поскучайте немного, присмотритесь, а как придем
в Свеаборг - сразу поставлю вас в расписание вахт.»
Открытое море встретило их неласково.
Волны прокатывались по палубам мониторов, ударяли, в наглухо
запечатанную башню, окатывали шквалом брызг коечные сетки и
укрывающихся за ними людей. Сережин штормовой плащ остался в
багаже, и он сразу вымок до нитки, но предложение спуститься в
низы, стоически отверг. Повалишин не стал настаивать, лишь
усмехнулся в усы и отвернулся, оставив мичмана на растерзание
стылому балтийскому ветру.
К полудню ветер и волнение усилились;
небо посмурнело, стал накрапывать мелкий дождь. Несмотря на это,
отряд исправно выполнил все положенные экзерциции: мониторы
перестраивались, держа интервалы, поворачивали последовательно и
«все вдруг», выписывали циркуляции и
коордонаты[4].
Когда пробили седьмую склянку, с
«Адмирала Грейга» просемафорили флажками: «Приготовиться к
повороту. Идем к Свеаборгу». У Сережи к тому времени уже зуб на зуб
не попадал и Повалишин, в очередной раз покосившись на промокшего и
иззябшего подчиненного, скомандовал: «Ступайте-ка, мичман, вниз да
велите буфетчику сообразить адмиральский чаек. И не думайте
отказываться, не хватало еще в первый день службы подхватить
простуду и слечь в горячке!»