— Тихо там! — голосом Ираиды Павловны заговорила оранжевая
клякса, плывущая немного впереди. — Кажется, очнулся…
— Юрчик? Хороший мой, ты как?
Заслонив обзор, над Кашиным склонилось бледно-розовое пятно, из
которого постепенно начали проступать зеленые точечки Люсиных глаз.
Пятно выпустило тонкий жгутик ложноножки и осторожно потянулось им
к юноше. Зрение все еще не сфокусировалось, но осязание не подвело:
Юра почувствовал, как на лоб ему улеглась теплая ладошка Люси,
ощутил мягкие подушечки ее пальцев, металл тонкого золотого
колечка. Кашин разлепил спекшиеся губы, но лишь промычал нечто
нечленораздельное.
— Все хорошо, маленький мой, все хорошо! — бледно-розовое пятно
уже почти окончательно приняло формы Люсиного лица. — Ты не
шевелись, сейчас все пройдет.
— Что со мной случилось? — через силу прохрипел Юра.
— Это солнечный удар, Юрочка, — ответила Люся. — Очень
неприятная штука! Голова будет болеть — немилосердно! Еще и
температура повысится… Вернее, уже повысилась. Очень, очень
неприятная штука!
С каждым словом, произнесенным этим необоснованно жизнерадостным
голосом, Юре стремительно становилось хуже. К головокружению и
потерянности в пространстве, прибавились тошнота, боль в мышцах и
внутренний жар. Кашин попытался приподняться, чтобы поудобнее
устроить ноющее тело на сиденье, но лишь беспомощно заерзал на
месте. Он ощущал себя гусеницей. Подмышки ему тут же заползли
Люсины руки, с неожиданной силой вздернувшие его вверх, будто
вырывая из трясины.
— Во-от так, мой маленький! Так удобно?
Кивнув, Юра поспешно высунул голову в раскрытое окно. Блевать в
салоне не хотелось, но переносить эту жуткую смесь пота, духов,
хвойного дезодоранта и страха он уже просто не мог. В этот же
момент «Волгу» сильно подбросило на ухабе, и Юрка ощутимо треснулся
затылком о верхнюю раму.
— Папа, ну пипец! — тут же заголосила Люся.
— Мишенька, правда, веди аккуратнее.
— Не нравится, ведите сами! — огрызнулся отец семейства, в
досаде хлопнув ладонями по рулю. — Не папа хреновый — дорога
хреновая!
Странным образом от удара в затылок картинка прояснилась.
Размытые пятна наконец-то приняли устойчивые формы, перестали
прыгать перед глазами. Теперь Кашин смог рассмотреть, где они едут.
Судя по замшелым крестам и неухоженным могилам, по бурелому и
разросшимся мрачным елям, они вновь въехали на территорию старого
кладбища. Значит совсем скоро приедут домой. Да, скорее бы домой.
На турбазу Юрке уже не хотелось.