Мимо беспощадно разломанных скамеек, мимо закрытого тира, мимо
скульптуры огромного лося, установленной год назад и еще успешно
сопротивляющейся вандалам, Герка двигался к центру парка, где,
разрушаясь под воздействием стихий, ржавели металлические скелеты
аттракционов. С детства знакомые «Колокольчик», «Сюрприз», «Юнга»
больше не служили источником радости, а излучали уныние.
Облупившаяся краска делала их похожими на гигантских чешуйчатых
рептилий, страдающих от жары, а навечно застывшее колесо обозрения,
казалось осоклком древней цивилизации. Холодильник с мороженым
призывно белел уже в какой-то паре сотен метров. Герка, чуть ли ни
бегом припустился к передвижной лавке, где под бело-оранжевым
зонтом вяло лузгала семечки дородная тетка в фирменном халате
молокозавода.
При виде Герки, продавщица отложила в сторону газетный сверток с
шелухой. Подалась вперед, наваливаясь на холодильник огромными
грудями и улыбнулась. В представлении тетки эта улыбка должна была
быть широкой и радушной. Вот только поверить в ее искренность
мешали кривые зубы, да застрявшие между ними черные скорлупки
семечек.
– Тебе чего, сладенький?
Чувствуя, как в черепной коробке плавится мозг, а во рту
пересыхают последние капельки слюны, Гера ткнул пальцем в
приклеенный скотчем ценник, на котором от руки было выведено синим
маркером «Пломбир "Городской"».
– Сейчас, сейчас все будет, дорогой!
Продавщица засуетилась, словно опасаясь, что Гера уйдет к
другому мороженщику. Проворно вскочив на ноги, она сдвинула в
сторону залепленную ценниками и этикетками крышку: словно открыла
древний саркофаг, полный тайн и загадок. Из холодильника приятно
дохнуло свежестью. Не сильно, но достаточно, чтобы Герке
захотелось, отпихнув тетку в сторону, нырнуть в хранилище брикетов,
упаковок и пачек с мороженым. Он даже неосознанно облизнулся.
Увидев это, тетка-продавщица, чьи руки и груди погрузились в
холодильник в поисках пломбира, вдруг подмигнула ему и тоже
облизнулась, медленно проведя языком по мясистым губам.
Герка зажмурился на мгновение, потряс головой, отгоняя
наваждение. Продавщица, громко шурша целлофановыми обертками, уже
скрылась в холодильнике чуть ли не по пояс. Над холодильником
покачивался лишь огромный зад, обтянутый тканью халата, да туго
стянутый на затылке пучок рыжих волос с сильно отросшими темными
корнями. Казалось, тетка вот-вот провалится внутрь целиком, нелепо
взбрыкнув напоследок слоновьими ногами. Но обошлось. С тяжелым
вздохом продавщица вынырнула обратно.