– Налетай, родненький! – она протянула Герке заветный стаканчик
с воткнутой деревянной ложечкой.
После странного заигрывания брать мороженное из рук этой женщины
было как-то неприятно. Аккуратно, даже с некоторой брезгливостью
приняв пломбир из пальцев-сарделек, Герка полез за кошельком.
– Двадцать пять рублей с тебя, – предвосхищая вопрос, подсказала
мороженщица.
В тощем кошельке Геры в общей сложности лежало сотни полторы.
Парочка мятых полтинников, три десятки, да куча разнокалиберной
мелочи, от копеек до юбилейных червонцев.
– Пятачками, будь ласков. Вечно сдачу давать нечем…
– Извините, нету… могу мелочью насобирать.
Аккуратно отсчитав нужную сумму рублями и двушками, Герка ссыпал
их в протянутую ладонь. Продавщица молниеносно поднесла деньги к
лицу – показалось даже, что она их обнюхивает – и указательным
пальцем быстро пересчитала монеты. После чего выжидательно
уставилась на Воронцова.
– Эээ… все верно? – спросил тот.
Тетка утвердительно мотнула головой, продолжая буравить парня
подозрительным взглядом.
– Я пойду тогда? – все еще неуверенно спросил Герка.
Он не понимал, почему вдруг спрашивает разрешения у совершенно
незнакомой женщины. И отчего-то испытывал стойкое нежелание
поворачиваться к ней спиной. Так, пятясь, он отходил от
холодильника, чувствуя себя донельзя глупо, но все же не решаясь
развернуться. Как назло, кроме них в парке не было ни души. Тетка,
до того стоявшая без движения, точно услыхав его мысли, вздрогнула.
Взгляд сделался осмысленным и каким-то… плотоядным.
– Обожди, сладенький! Ну хоть червончик-то на пятаки разменяй,
а? Помоги тетеньку!
Гера, у которого от желания убраться отсюда подальше уже сводило
пальцы на ногах, удивленно посмотрел на продавщицу. Вроде бы только
что русским языком сказал – нет пятерок, так чего она?
– Я бы с радостью, правда, но нечем…
– А ты хорошо посмотрел?
Продолжая пятиться, Гера отрицательно мотнул головой.
Настойчивость неприятной тетки раздражала и даже немного
пугала.
– Так ты поройся, поройся! Может найдешь тетеньке пару пятачков?
Да хоть бы и один… – торговка продолжала ощупывать парня взглядом,
тяжелым, липким, точно воздух вокруг. – А то давай ты мне пять
рублей, а я тебе десять? Очень уж сдача нужна… Ладно, ладно,
пятьдесят! Пятьдесят на пять поменяешь?
Язык вновь прошелся по толстым губам. Продавщица подмигнула
Герке похотливо и масляно. Не выдержав, он все же повернулся к ней
спиной и помчал, что было духу.