Но за что хвататься в таком мире? В чем наше упование? Оно в источнике и антиподе всех спектров человеческих эмоций – в надежде. В этом мире, где все настолько абсурдно и бессердечно, нас спасает только она. Надежда на мелкие или большие радости жизни, на встречи или разлуки, на работу или отдых, на смех или грех. Наши улыбки укрыты пеленой надежды, состоящей из мелких и крупных выборов. Дилемм выборов.
Я надеялся на то, что смогу помочь миру стать лучше. Сделать его, не преступая законы, не идя сломя голову вперед, не ломая судьбы людей, но… Оставаясь самим собой. Вот в чем состояла моя надежда.
Словно капля за каплей, сознание стало подчинять себе тело. Руки опустились, а душераздирающие фразы застыли на полуслове. Усталость повалила меня на пол. В последний момент одним только чудом мне удалось сохранить равновесие.
Бегло пробежав глазами по залу, я заметил, что никто больше не обращал внимание на жертву, сидящую на подиуме позора, а она, в свою очередь, перестала обращать внимание на нас. Теперь, когда это было бессмысленно и ненужно, вернулось равенство между всеми.
В конечном счете, когда в помещении из зрителей остался только я, мне тоже пришлось покинуть его. Окутанный сомнениями из-за слов Оливье, я проникся волнением. Мне было сложно понять, насколько глубоки были его знания. Одиночество было лишь верхушкой того айсберга, моей тайной жизни, о которой не следовало говорить. Но ведь пока под нашими ногами будет грязь, что мешает сделать даже шаг, никто не устремит свой взор к небу и не подумает о заездах, ведь так? Я лишь заботился о грязи.
Внезапно в самый последний момент, когда уже переступил порог, я заметил несколько человек подошедших к жертве. Все они было странно одеты в комбинезоны и маски с фильтрами, но один из них – старик в очках и плаще, не скрывался. Подойдя так, что лица не оказалось видно, он произнес:
– Поздравляю с выходом в новый сладостный мир, Роза, – после чего мешок полетел на землю. – Поздравляю с рождением.
Замкнутый в себе человек создает бытие внутри бытия. Он перестает существовать как личность, зато начинает сосуществовать как образ. Для такого человека жизнь – всего лишь фитиль, зажженный при рождении, что когда-то дойдет до бомбы и взорвется. Потому, все, что он может, это быть эгоистом.