К полудню Убуш-ага успокоился и нырнул в Дом духов. Маня
неспешно трусил, думая о чем-то своем - до меня изредка долетали
отголоски его мыслей, которые трудно выразить словами. Волк думал о
ветре и запахах, о птицах в траве и кросликах в норах, о следах
какой-то волчицы, пробегавшей по дороге пару ночей тому
назад...
Я тоже пытался думать, но у меня ничего не получалось. Пробовал
разобраться в рисунке текущих вокруг линий Сил, но с тем же нулевым
результатом. Лишь становилось сильнее ощущение правильности и
незыблемости мира. На меня в который уже раз накатило ощущение
единства с этой скудной, выжженной безжалостными лучами светила, но
такой прекрасной землей.
В таком состоянии не замечаешь времени. Солнце проплыло над
лентой дороги и так же неспешно, как поднималось в зенит, сползало
к горизонту. Наша тень, болтавшаяся где-то сзади, вытянулась и
забежала вперед.
Я стал крутить головой, прикидывая, в каких кустах можно
остановиться. В принципе, ночевать можно где угодно, но приятнее,
если рядом будет какой-нибудь бочажок. Здесь, на "кошме", нет ни
рек, ни ручьев. Изредка попадаются широкие промоины, по которым в
дождливый сезон по ним мчится поток мутной воды. Но сейчас они
пересохли, и лишь там, где есть ключи, сохранились мелкие лужи.
Вода выходит из земли и сразу же впитывается в нее, но вокруг
источника - зеленые, не выгоревшие заросли. Если выкопать под
корнями ямку и выстлать ее тканью, что можно нацедить пару стаканов
чистой воды. А если еще водяные "служки" помогут, то вообще все
просто.
Однако обращаться к духам не пришлось.
Кочевье было заметно издали: у обочины, возле полосы кустов -
несколько юрт и большая отара. Три всадника на черных волках
сгоняли овец в кучу - готовились к ночевке.
"Давненько я не ел жареной баранины", - намекнул Маня.
Впрочем, понять волка можно было и без слов.
Ветер дул со стороны кочевья. Учуяв запах дыма, Маня сделал
стойку, ловя ноздрями воздушные струи, и сразу же прибавил шаг.
Кочевье было невелико. Издалека мне показалось, что у дороги
стоит три юрты, но стоило подъехать поближе, стало ясно: один из
шатров никакого отношения к пастухам не имеет. Да и не юрта это
вовсе - возле самых кустов возвышался круглый купол. В него никто
не входил и не выходил. Орчанки то и дело ныряли в юрты то за
мисками, то за полотенцами, а к этому странному сооружению
старались лишний раз и не приближаться.