В королевском дворце из друзей принца
не бывал почти никто. Товарищи хоть и старались бросать взгляды
незаметно, всё равно свита ошеломлённо смотрела по сторонам, тем
более смотреть было на что: королевский сад не мог не вызвать
чувство благоговения перед миром прекрасного. В этом парке можно
было полюбоваться самыми диковинными в мире деревьями – у каждого
написано на специальных табличках название, и для каждого с помощью
магии и труда садовников обогревали и увлажняли почву, создавали
климат как на родине. Экваториальная пальма здесь запросто могла
соседствовать с северной лиственницей. Вокруг деревьев красовались
на клумбах и просто на газоне «в природном беспорядке» самые разные
цветы, парк украшали гигантского размера фигуры-скульптуры из
деревьев-цветов-лиан. Чуть в стороне, под окнами королевской
спальни, радовал глаз не скучный пыльный плац, а покрытая травой
площадка для игр. Рядом лабиринт из кустов, где можно побродить, а
то и уединиться в одной из многочисленных беседок.
Сын графа Брандон бросил на
командира вопросительный обеспокоенный взгляд. У ворот Верхнего
города младшего принца встретил герольд, а не отец и не кто-то из
братьев. Не вышел навстречу сыну король и на пороге дворца.
Кинехеах жестом дал понять: так надо, не беспокойся. Про себя же
подумал, что, казалось, отвык за пару лет на границе от столичного
гадюшника – ан нет, вернулись навыки придворной жизни мгновенно.
Похоже, дядя Редвалд опять проворачивает какие-то свои интриги по
безопасности семьи. Пользуется возвращением племянника как
наживкой. И для этого ему надо, чтобы младший принц в чьих-то
глазах выглядел на грани опалы. Плюнуть бы на весь этот этикет –
как-никак для всех он на границе огрубел, отвык. Сразу бы
направиться в покои к родителям, рассказать всё, что за эти два
года не вместилось письма… но Мудрый змей просто так ничего не
делает. Придётся и дальше вести игру по дядюшкиному рисунку.
Принимал король вернувшегося младшего
принца в Большом тронном зале. Грандиозное пространство свободно
вмещало и придворных, и Его Высочество вместе со всей свитой – всё
равно зал казался полупустым. Ряды белоснежных колонн вдоль стен,
блеск и тяжесть золочёной бронзы, никаких цветных мраморов в
отделке – только белый мрамор, золотая роспись орнаментов и
позолота – создавали ощущение торжественности и великолепия,
подавляли. Тронное место, где сейчас восседали король и королева,
представляло собой ступенчатый подиум с троном, стоящим на фоне
королевского герба под золочёным балдахином. Алый бархат балдахина,
увенчанного короной, золотошвейные геральдические и орнаментальные
композиции в сочетании с белым мрамором отделки зала ещё больше
усиливали эффект: владыка приветствует своих подданных. И опять
Кинехеахе пришлось давать Брандону осторожный знак, что всё идёт
как задумано. Это для неродовитых друзей парадный приём аж в
Большом тронном зале – честь. Для придворных король сейчас
фактически приравнял сына к одному из герцогов.