– Магия, – принюхалась Шоннах. –
Очень старая, и до сих пор работает. Но чтобы её почуять, нужно
быть гвенъя и с моим опытом, – Андрей жестом показал – я понял. В
составе экспедиции были два мага. Человек и нэрлих. Он же сейчас
чувствует отголосок того, что уловила жена. – Точно! Можно сказать,
что мы наткнулись на ещё одну ожившую легенду. Гиллаэ Обманувший
смерть, – на минуту девушка замолчала, анализируя свои ощущения и
одновременно соотнося их с легендой. – В общем, легенда
рассказывает о том, что это был величайший маг среди гвенъя, и при
этом очень боялся смерти. Дома его осудили, ибо в своих поисках маг
зашёл слишком далеко, да и денег ему на исследования не дали. А
короли Торона были богатые, но глупые. Про богатства Торона вообще
говорили, – Шоннах криво улыбнулась, – дескать, во дворце правителя
золотом дорожки мостят. Маг сумел превратиться в бессмертный
камень, но Торон наказали боги, и Гиллаэ всё равно умер.
– Но сейчас ты его почуяла?
– Не совсем. Точнее… если бы я не
общалась с нашим Центральным компьютером, то не сообразила бы. Он
ведь почти как живой – но именно почти. Я так понимаю, этот Гиллаэ
каким-то образом перенёс себя в другой носитель. Кремний?
Квантованный полупроводник? Не зря про камень упоминается. Чарского
бы сюда… Они с Агенором любят шутить насчёт магов, которые сначала
сделают, а потом гадают что получилось, – девушка вздохнула. –
Неприятно признавать, но эти двое как всегда правы. Живым этот
Гиллаэ не остался, теперь он что-то вроде компьютера с
кастрированным киб-интеллектом. Но выглядит-то со стороны как умный
и всезнающий советник, это ж сколько вариантов даже простым
перебором за раз обсчитать можно? Не зря мастера и чародеи Торона
какое-то время считались лучшими в мире. Уверена, что и к
катастрофе он приложил руку, ну или что там у него теперь.
– Теперь эта киб система уже
несколько столетий без присмотра и деградирует. Хреново, –
поморщился Андрей. – Только сумасшедших компьютеров нам не хватало.
И гвенъя оно до сих пор не любит. Ладно, прорвёмся.
– Географию система менять не может.
Наши сообщали – степь тянется километров на сто пятьдесят самое
большее. Исключительно эту полосу он и контролирует, уверена.
Проскочим.
Безводная пустыня, поросшая
низкорослым колючим кустарником, началась совершенно неожиданно. На
одной стороне маленькой речки ещё луга, на её противоположном
берегу – голый каменный откос, и пески через такую хлипкую преграду
не перехлёстывают. Воздух был чист и прозрачен, далеко-далеко на
горизонте можно различить неясные голубоватые очертания цели
путешествия – вершины горной цепи. При этом прошлая экспедиция про
такую преграду не упоминала, у них жухлая степь тянулась до самых
предгорий.