- Отчего бы нам
не расположиться в дормитории? - проворчал Берхард, разглядывая
плещущееся у подножья башни море, - Мог бы пожалеть мои старые
кости, коль уж твои собственные давно превратились в
тлен!
Не защищенный
броней, в старом плаще, он не находил сумерки над Грауштейном хоть
сколько-нибудь интересными, напротив, мучился холодом и резким
ветром. Однако покорно стоял рядом, не делая попытки уйти. Гримберт
мысленно усмехнулся. Не потому, что Берхард испытывал к Пауку
благодарность или считал должным сохранять ему верность. Глупо
тешить себя иллюзиями. Только потому, что «Серый Судья», даже
безоружный, давал ему, однорукому калеке, хоть какую-то защиту.
Сожрав Паука, приор Герард, без сомнения, легко разделается и с его
спутником, тем более, когда узнает, что под его личиной скрывается
барон Кепплер, старый еретик, выступавший против Святого Престола в
Салуццо.
- Смеешься? –
Гримберт шевельнул башней. Жест сродни человеческому, похожий на
досадливое подергивание головой, - Ты сам говорил, там народу
больше, чем в стойле!
- Не сейчас.
Сейчас монастырские дормитории похожи на пустые бомбоубежища. Хоть
шаром покати.
- Вот как? Куда
же делись все почитатели чудодейственной пятки?
- В соборе, -
кратко отозвался Берхард, - Приор созвал их на всенощную службу –
молиться о душах погибших и просить покровительства Святого Лазаря.
И знаешь, он нашел в их душах горячий отклик.
- После
выступления «Вифанийца»? – Гримберт фыркнул, - Не
сомневаюсь!
- Да уж,
выступление удалось на славу. Странно, что Святому Петру не
пришлось посылать грузовые транспорты, чтобы транспортировать
свежие души к Райским Вратам. Пулеметы «Вифанийца» надолго задали
ему работы.
- Что-то узнал о
нем?
Берхард медленно
покачал головой.
- Не очень-то.
Прокаженные братья напряжены настолько, что того и гляди начнут
палить в каждого, слишком резко осенившего себя крестным знамением.
На тех, кто задает излишне много вопросов, тоже косятся
недобро.
- Но кое-что ты
все-таки узнал, верно?
Берхард неохотно
кивнул.
- Хозяином
«Вифанийца» был сир Андреас, прозванный так же Андреасом Столетним.
Один из самых уважаемых и старых в Ордене
братьев-рыцарей.
- Ему в самом
деле было сто лет?
- Сто тридцать
четыре, насколько мне известно.
Гримберт
присвистнул, не заботясь о том, что этот свист не будет передан
«Судьей» вовне – голосовые связки «Судьи» не годились для передачи
звуков такой тональности.