Остальные стояли в пьяном оцепенении
и глядели, как он заходит все дальше от берега. Не то думали, что
Гриднер только куражится, не то просто ждали, что произойдет. А
произошло вот что: пройдя с полсотни шагов, Гриднер оступился –
вроде бы – и упал в воду. Вместе с девушкой. Он долго барахтался,
взбивал пену, ревел и кашлял, но в итоге выбрался на берег.
Один.
После чего все разбежались по
домам.
Гриднер погиб первым. Спустя неделю –
сумасшедшие, радостные семь дней, когда река кипела от рыбы, а сети
не выдерживали, рвались под весом сотен бьющихся серебристых тел –
спустя неделю Гриднера поутру нашли мертвым на Главной улице.
Напали на него, видимо, когда он возвращался из кабака домой. У
трупа не хватало гениталий и головы, и еще он был основательно
выпотрошен. Подумали на волков (хотя волков в тех местах отродясь
не водилось), стали запирать ставни на ночь, но страха пока не
было: всех переполняло счастье от того, что рыба, наконец,
вернулась.
Через три дня нашли еще двоих – один
лежал на пороге собственного дома, другой нашелся в собственном же
хлеву. Частично. Волки тут были явно ни при чём, и тогда люди
испугались. Испугавшись, начали сопоставлять факты, делать выводы и
строить догадки. Вспомнили, что десять дней тому назад была шумная
пьянка. Вспомнили, что в ту же ночь утонула Лиз Каттнер. Пошли по
домам, стали спрашивать тех, кто был с Гриднером. Парни вначале
отмалчивались, но им набили морды, и они признались.
Конечно, в наши дни их бы выдали
шерифу, и дело с концом. Но при богине в деревнях шерифов не
держали, люди обычно сами судили преступников. Так вышло и в тот
раз: собрались перед домом старосты, поговорили, раскинули
умом.
Подумали – и не стали ничего
делать.
Все-таки главным было то, что рыба
вернулась. Рыба означала жизнь, поэтому все остальное значило очень
мало. Тем более что Лиз была сиротой, и после неё не осталось ни
братьев, ни родителей. Никто не требовал отомстить за слабоумную.
Кроме того, она сама теперь за себя мстила: до конца осени из
оставшихся шестерых рыбаков не дожил никто. Пятерых нашли так же,
как и Гриднера, безголовыми и с отгрызенным хозяйством, а шестой от
страха повесился сам. Пожалуй, он поступил разумно, выбрав легкую
смерть.
Однако люди ошиблись, думая, что Лиз
будет мстить только своим обидчикам.