Но Марка это мало волновало. Он не
был безумен, а потому смело предположил, что лекарства, которыми
его тут пичкают, в худшем случае притормозят его высшие когнитивные
функции. Так и произошло, соображать он стал туже и его уже полдня
тошнило, но в общем он мог оценить свое состояние как
удовлетворительное. Главное, чтобы не стало хуже –
синхронизироваться через аниматический интерфейс с измененным
восприятием категорически запрещалось. Можно было не вернуться, и
прецеденты имелись.
– Ладно, с этим ясно, – после
минутного молчания констатировал Бостром. – Для вас это выглядело
как череда симуляций, которые вы потом просматривали в записях и
воспринимали как естественную, но совершенно нереальную часть своей
жизни. В принципе, тут ничего исключительного – рекуррентная
шизофрения в одной из традиционных вариаций. Традиционных – для
нашего времени, а вот до появления био-валентной синхронизации
такого не наблюдалось! Я, кстати, защищал докторскую именно по этой
теме…
Марк почти не слушал врача. Он больше
не верил Нику. Во-первых, потому что Бостром не сказал ему о жене.
Во-вторых, потому что о ней ему сказал Эссенциал. А в-третьих…
в-третьих, отчего-то Ник просто перестал ему нравиться. Врач теперь
вызывал у него инстинктивную антипатию, и парень почти не
сомневался, что причина – в Бладхаунде, присутствие которого он
постоянно ощущал где-то пониже затылка.
– … тенебрисы, да? – Марк не сразу
понял, что Ник задал ему вопрос. Он поднял взгляд на врача – тот
по-прежнему стоял у окна и с прищуром глядел на своего
пациента.
– Прошу прощения, – Марк кашлянул в
кулак, пытаясь вспомнить, о чем они только что говорили. – Я
немного отвлекся.
– Вижу. Сегодня твой разум занят
чем-то другим, – Ник широко улыбнулся и прошел за рабочее место.
Теперь он сидел по другую сторону стола, а не напротив Марка. – Но
это мы обсудим позже. Я спрашивал про тенебрисов, так ведь их
зовут? Это существа, которым по сюжету Офферинга служат охотники.
Все верно?
– Верно, – протянул Марк, внутренне
насторожившись. Сам то он о тенебрисах узнал (точнее – вспомнил)
только минувшей ночью. – А почему вы спрашиваете? Это имеет
какое-то отношение к моему… недугу?
– Полагаю, самое прямое! – Бостром
положил ладони на стол и свел пальцы пирамидкой. – У тебя не только
шизоаффективное, но и диссоциативное расстройство, и с этим, как
правило, сложнее. Ведь твой альтер-эго, скажем проще – второй ты,
охотник Бладхаунд – насколько я понял, он все свои действия
совершает строго в соответствие с волей этих самых тенебрисов.
Причем даже одного конкретного. Эссенциал, так его зовут?