– Вроде бы так. Эти фрагменты я плохо
помню, – солгал Марк, чувствуя, как Бладхаунд распаляется, не
скрывая своего недоверия к хитроумному докторишке. Что ж, впервые
он был согласен с монстром. – А откуда эта информация?
– Я же говорил, что изучил матчасть,
– Ник вновь улыбнулся, но по лицу Марка понял, что такой ответ
парня не устроит. Он посерьезнел и сосредоточился. – Ты бормотал. В
машине и после, пока двое суток был не в себе. Я попросил Олафа все
фиксировать и потом подробно изучил эти записи. Половину понять так
и не смог – ты говорил на языке, который не поддался расшифровке
анализатором. Вторая половина дала лишь обрывочные сведения, – на
этом Ник закончил, и Марк подумал, что врач явно знает больше, чем
хочет показать.
Бладхаунд внутри дернулся в
неконтролируемом порыве ярости, но Марк усилием воли подавил его.
«Сейчас это будет ошибкой, – подумал он. – Прекрати! Иначе нас
обколют до беспамятства!» Что удивительно, общение с самим собой
его больше не пугало. Тем более, что охотник послушно отступил. Но
не ушел.
– Я вижу, что он сейчас здесь, так? –
внезапно Бостром встал и обошел стол, приблизившись к Марку. – Я
имею ввиду Бладхаунда. Он в тебе, и ты с ним как-то
взаимодействуешь, да?
Марк открыл рот от удивления и
инстинктивно вжался в кресло, отодвигаясь от врача. Но потом взял
себя в руки и демонстративно расслабился. «Нельзя позволить вывести
себя из равновесия, – вспомнил он давно прочитанные строки. – Когда
ты теряешь контроль над собой – другой становится у руля». А Марку
очень не хотелось, чтобы у руля стоял Ник Бостром.
– Я вижу это, Марк, потому что
занимаюсь психиатрией двадцать лет, – Ник проникновенно посмотрел
ему в глаза, и внезапно внутренняя антипатия к врачу стала
ощущаться уже не так остро. – Верь мне, я действительно знаю, что с
тобой происходит. Точно таких случаев я еще не встречал, но было
немало похожих. Мои вопросы могут казаться тебе бессмысленными, но
все это важно. В психике человека вообще нет ничего неважного.
Поэтому я так скрупулезен. Ведь я правда хочу помочь.
Марк сглотнул. И тут же почувствовал
волну ненависти, порожденную сознанием Бладхаунда в ответ на его
сомнения. Охотник взбесился, хотя снова рыпаться не стал.
– Тогда давайте на чистоту, –
предложил Марк, поднимаясь с кресла. Теперь, когда он стоял к Нику
так близко, ему в голову пришла неожиданная мысль – а что если
схватить его прямо вот так, голыми руками, и начать душить, сможет
ли он убить врача? И какая в этом кабинете система безопасности?
Успеет ли она среагировать?..