— Жаль, — протянул он, и в этом слове не было ни капли сожаления. Только холодное, злое удовлетворение. — Некоторые вещи стоит помнить.
Он снова замолчал, продолжая свой безжалостный осмотр. Он словно наслаждался моим замешательством, моей уязвимостью. Он намеренно растягивал эту пытку, наблюдая, как я ломаюсь под его давлением. Сердце забилось где-то в горле, мешая дышать.
— Зачем… зачем я вам нужна? — не выдержала я. Вопрос вырвался сам собой, слабый и испуганный.
На его губах мелькнула тень усмешки. Жестокой.
— Ты мне не нужна, — отрезал он. — Но твое… состояние, — он с откровенной брезгливостью скользнул взглядом по моему животу, — вносит некоторые коррективы в наши планы.
Он наклонился вперед, опираясь локтями на стол. Расстояние между нами сократилось, и я почувствовала, как аура его холодной ярости стала почти осязаемой.
— Впрочем, раз уж твоя память так удобно очистилась, — его голос стал ниже, в нем зазвучали угрожающие, рокочущие нотки, — хочешь, я напомню тебе, как ты его получила?
Друзья, сегодня постараюсь выложить еще проду. Хотите?
Буду благодарна за поддержку кнопочкой "Мне нравится"
8. 8
Его слова были не просто угрозой. Это была грязная, унизительная пощечина.
— Нет, — я поспешно замотала головой, отшатнувшись так резко, что спина ударилась о прутья кресла. Паника, которую я так старательно сдерживала, вырвалась наружу ледяной волной.
На губах Дамиана проскользнула едва заметная усмешка. Он видел мой страх. И он ему нравился. Медленным, отточенным движением он подвинул ко мне маленькую фарфоровую чашку без ручки, больше похожую на стопку. В ней плескалась густая, почти черная жидкость.
— Лекарь сказал, это поможет твоей памяти, — его голос был обманчиво ровным. — Пей.
Это был приказ. Абсолютный и не терпящий возражений. Я смотрела на темную жидкость, потом на него. В его глазах не было ничего, кроме холодной, выжидающей воли. Я поняла, что спорить бесполезно. Продолжать это противостояние было выше моих сил. Легче было подчиниться. Сделать то, что он хочет, и пусть он оставит меня в покое.
Дрожащей рукой я взяла чашку. Жидкость была горькой, с сильным травяным привкусом. Я зажмурилась и залпом выпила все до дна, как ядовитое лекарство.
В тот момент, когда я поставила пустую чашку на стол, это и случилось.